С этими несвязными восклицаниями денди перешел на другую сторону улицы, поспешно сорвал с головы шляпу и отвесил высокомерный поклон вспыхнувшей румянцем барышне в цветастом ситцевом платье и соломенной шляпке, напяленной на копну соломенных кудрей, которая шла по улице с корзиной, перекинутой через руку.
— О-ля-ля! Мистер Дэрракотт, подумать только, встретить вас здесь, — кокетливо сказала девушка, приседая в реверансе. — Да еще по пути к бакалейщику! Вот уж никогда не думала, что вы тоже в городе. Вот это да, скажу я вам!
— Позвольте мне понести вашу корзину, — галантно попросил Клод.
— Как можно, мистер Дэрракотт! Я не могу такого позволить.
— По крайней мере, не лишайте меня удовольствия сопровождать вас.
Поняв, что барышня не имела намерения отказать Клоду в этом удовольствии, майор воспользовался случаем унести ноги. Манеры желтоволосой чаровницы были далеко не утонченными, но майор не удивился такому экспансивному поведению своего элегантного кузена, поскольку пару дней назад засек Клода, когда тот назначал свидание хорошенькой дочке кузнеца. Клод был не слишком расположен к амурным похождениям, но поскольку ужасно боялся пасть жертвой матримониальных планов мамаш, довольно редко предпринимал попытки флирта с девушками равного с ним социального положения. Он предпочитал безобидные развлечения с горничными, ученицами модисток, деревенскими девушками или же с другими молодыми барышнями скромного происхождения, которые благосклонно принимали его ухаживания, ни на минуту не сомневаясь в том, что намерения господина ни в коей мере не были серьезными.
Итак, майор с чистой совестью оставил Клода и принялся осматривать город в одиночестве. В конце Набатной улицы он завязал разговор с одним почтенным жителем, который сообщил ему много интересных фактов из истории городка Рая. Майор поблагодарил его, затем заглянул в церковь, после чего принялся бродить по городу, пока не оказался на окраине прямо перед древней крепостью, которая служила в Рае городской тюрьмой. Стена рядом с ней была проломлена, чтобы желающие могли спуститься к причалу по пологим ступенькам. Майор направился к лестнице и подошел как раз в тот момент, когда лейтенант Оттершоу, слегка задыхаясь, взбежал вверх.
Лейтенант удивленно посмотрел на Хьюго, а потом отдал честь майору, который, вежливо ответив на приветствие, сказал, глядя поверх низкой стены:
— Крутой подъем!
Лейтенант односложно выразил согласие с замечанием и замялся, словно никак не мог решиться, продолжать ли ему свой путь или повременить. Хьюго решил этот вопрос за него, кивнув в сторону сурового здания тюрьмы: