– Да, сэр, но…
– Доктор – человек достойный, Джим, но в искусстве одеваться он понимает еще хуже, чем ты. Ему не понять душевных мук человека, впервые появившегося на людях в кирпичном.
– Но…
– Синий с золотым шитьем.
– Сэр!
– Я приказываю! Я настаиваю: синий или никакой!
– Хорошо, сэр.
Смирившись с неизбежным, Джим направился к шкафу.
Когда, наконец, его светлость был удовлетворен нарядом, жаркий июньский день достиг апогея, и мисс Бетти стучала в его дверь, желая узнать, собирается ли мистер Карр спуститься.
Карстерз поправил повязку, взял шляпу и не совсем твердо двинулся к двери.
Солтер распахнул ее перед ним, бросил на мисс Бетти торжествующий взгляд, словно гордясь внешностью милорда, и потом протянул руку:
– Вам помочь, сэр?
Мисс Бетти присела в глубоком реверансе.
– О, мистер Карр!
Джон отвесил ей нижайший поклон.
– Я вас приветствую, сударыня, – сказал он. – Как раз собирался сойти вниз. Спасибо, Джим, – и он тяжело оперся на руку слуги.
Мисс Бетти восхищенно обошла его кругом.
– Боже! До чего вы элегантны, право! Но, признаюсь, я смущена!
– Вот как, мисс Бетти! И почему же?
– Вы не так молоды, как я думала, – откровенно призналась она.
– Вспомните, сударыня: я никогда не потакал вашим заблуждениям. Я – человек пожилой.
– Тридцать! – возмутилась она и прошла впе-ред. – Идемте, дитя, и осторожнее на лестнице.
У нижней ступени стоял мистер Боули, человек среднего роста, тонкогубый и сероглазый. Он двинулся навстречу постояльцу, протягивая руку:
– Я рад, что вам лучше, сударь. Надеюсь, плечо уже не болит.
– Спасибо, сэр, почти совсем. Если бы не деспотизм мисс Бетти, я не надел бы эту отвратительную повязку.
Мистер Боули чуть улыбнулся.
– Да, она держит нас в ежовых рукавицах, наша Бетти. Не пройдетесь ли немного по саду? Там стоят стулья… А вот и моя дочь.
Он махнул рукой в сторону двери. Карстерз повернулся и увидел Диану.
Она стояла на фоне темных деревянных панелей, в янтарного цвета платье со старинными кружевами на локтях и груди. Черные, как ночь, волосы завитками обрамляли высокий белый лоб. Один длинный локон спускался на плечо, а остальные были убраны под маленький кружевной чепец, завязанный лентой под подбородком.
Джек все смотрел и смотрел – а Диана тоже разглядывала его широко раскрытыми карими глазами с выражением почти младенческой невинности. Потом веки ее задрожали, загнутые ресницы затенили глаза, а на щеках выступил румянец.
Милорд очнулся и, когда отец представил его, отвесил один из самых изящных своих поклонов.
– Милая, это мистер Карр…
Диана присела в реверансе.