Том смотрел на окружающий мир глазами человека, недавно возродившегося к жизни: все казалось ему свежим и новым, краски ярче, интенсивнее, вернулась острота восприятия. Даже звуки стали резче, запахи различимее — совсем как в детстве, до того как время притупило чувства.
Чем глубже в лес он заходил, тем чаще дотрагивался до губ осторожными пальцами. К его удивлению, не осталось ни боли, ни волдырей от горячего кофе. Что ж, разве Бетан не использовала подобные мази, чтобы лечить его царапины и ожоги много лет назад? Простуда и лихорадка изгонялись с помощью зелий и отваров, ветрянка и корь — травами и микстурами, испытанными и проверенными лекарствами, веками известными деревенским жителям, чьи рецепты переходили из поколения в поколение, но оказались почти забытыми в новом веке науки и генетики. Но, кажется, о них помнила Нелл Квик...
Мысли вернулись к утренней странной, но привлекательной посетительнице. Почему она так быстро покинула коттедж, когда тарелка грохнулась на пол? А ведь они как раз были так близки к поцелую... Женщина, безусловно, флиртовала с ним, и Том хотел узнать, почему она так форсировала события. Возможно, Нелл просто принадлежала к типу любвеобильных особ. Он усмехнулся — нет, не в этом дело.
Как быстро она вспомнила, где хранились совок для мусора и щетка. Значило ли это, что Нелл уже не раз приходила в коттедж в числе тех, кто приготовил дом к его приезду? Если так, то Хьюго следовало предупредить его. Может, тогда он не выглядел бы таким идиотом.
Том пробирался вперед, раздвигая тростью папоротники и тонкие ветки, обдумывая по дороге события сегодняшнего утра и прошлой ночи. Иногда ему случалось потревожить маленького зверька, и он терпеливо ждал, пока тот торопливо спрячется в укрытии. Или птица перелетала через его тропинку, пронзительным криком предупреждая, что это ее территория. Но нет, он не желал чувствовать себя захватчиком. Эта земля принадлежала ему не меньше, чем им, и он вернет себе чувство дома.
Том огляделся и скоро нашел дерево, на котором раньше жила сова. Удивительное создание вовсе не пугалось, когда мальчик проходил мимо ее обиталища, встречая его равнодушным уханьем и неподвижным взглядом круглых, лишенных выражения глаз. Птица ждала сумерек, чтобы отправиться на охоту, а тварь, проходившая внизу, была слишком крупной, чтобы сгодиться на пропитание, но недостаточно большой, чтобы ее бояться. Том задавался вопросом, живет ли серая неясыть на прежнем месте или умерла за годы его отсутствия. Скорее всего, ее вытеснил другой представитель этой породы, возможно, ее же собственный отпрыск.