Многочисленные семьи спешили следом за ним, мужчина, толкавший до краев нагруженную тачку, бранил измученную женщину с ребенком на руках и козой на обтрепанной веревке, требуя торопиться, торопиться, пройти чуть дальше по дороге прежде, чем кто-нибудь – Тьма, волки, невидимые Рейдеры – доберется до них. Позже Руди прошел мимо них, сидящих усталой кучкой на истертом мильном камне, голодный ребенок плакал, а мужчина и женщина угрюмо смотрели через плечо на пустую землю позади.
Нарастало раздражение. При переправе через реку Мебиджи, мост на которой был смыт необычной в это время года бурей в горах, Алвир и аббатиса Джованнин обменялись резкими упреками из-за груза церковных архивов, которые аббатиса взяла из Гея. Архивы можно било оставить – повозки были нужны для раненых и больных, ослабевших из-за плохого питания и непосильного пути.
Аббатиса отрезала:
– Да, и тогда все свидетельства о прошлых порядках, которые ставят власть Бога выше приказов человека, могут быть тоже оставлены позади, когда мы достигнем Убежища.
– Не говори глупостей, женщина! – рычал Алвир. – Богу лучше владеть душами, чем грузом заплесневелых бумаг.
– У него есть души, – огрызнулась аббатиса, – или будут. Если ты беспокоишься о душах, мой господин, отринь приближенное к тебе зеркало Сатаны, твоего любимого заклинателя, и позволь любезному тебе больному ехать на его месте. Человек, который слушает советы колдуна, в последнюю очередь должен говорить о душах.
После переправы через реку беженцы вымокли, и силы их иссякли, а ведь они прошли всего несколько миль. Ядро конвоя остановилось в покинутой деревне и укрылось в каменных домах, полуразрушенных, опаленных огнем, который их защитники развели, отражая нападения Тьмы, или обрушенных силой самой Тьмы. Те, кто не смог поместиться в домах, растеклись как вода по затопленной равнине, образовав огромный беспорядочный город из палаток и самодельных укрытий, окруженный широким периметром сторожевых костров на фоне надвигающейся ночи.
Руди развел костер за маленьким откосом на земле, в сотне ярдов от крайнего дома. Он нашел небольшую землянку, вырытую в склоне холма, которая в лучшие дни использовалась как дровяной склад: тут и сейчас было достаточно поленьев. Сам холм загораживал дорогу и лагерь и был отличным заслоном от резкого, пронзительного западного ветра.
Весь день вдали виднелись горы, заметно выраставшие на западе и на юге. Теперь, на исходе дня, они нависали, как черная стена, на фоне затянутого тучами вечернего неба. Вершины их овевали бури и, когда ветер немного разрывал пелену облаков, белая мантия зимы. Ему сказали, что Перевал Сарда лежит высоко в этих горах. Руди подумал о снеге и поежился. Он привык быть голодным как волк все время, и, к собственному удивлению, его тело, казалось, приспособилось к бесконечной ходьбе и усталости ночной стражи. Но с тех пор, как Руди попал в Королевство Дарвет, он постоянно мерз. Руди спрашивал себя, удастся ли ему вообще когда-нибудь согреться.