Однажды, когда время уже было далеко за полночь и Накышев позволил себя уговорить и увести в спальню, раздеть и уложить в постель, а гости толпились уже в прихожей, радуясь редкому случаю уйти пораньше домой, управляющий неожиданно появился в дверях в нижнем белье и затряс сивой бородкой.
– Эт-эт вы куда? – заикаясь, крикнул он. – Кто тут хозяин? Кто, я спрашиваю?..
– Поздно, Гарей Шайбекович! – попробовал возражать кто-то из гостей. – И вам нужен по кой и отдых!..
– Я сам знаю, что мне нужно! Нашелся указ чик! – заорал Накышев. – Марш в гостиную! И чтоб было весело!.. Вы забыли, какого я рода?
– Дворянского, Гарей Шайбекович! – покорно и вежливо ответил тот, что осмелился советовать управляющему отдохнуть. – Кто же это не знает!..
– А раз знаешь, то не перечь! Снимай шапку и пляши!.. А не то я обижусь, и тогда вам всем будет худо!.. Слышали?
Он побрел в гостиную, кто-то из слуг набросил на его плечи пестрый халат, и не успел Накышев дойти до заставленного бутылками и закусками стола, как гости вернулись следом за ним и шумно стали рассаживаться, будто они и не собирались никуда уходить, а лишь сейчас и явились на это пиршество.
– Кто слышал про моего дедушку Хатапа? – Накышев ударил себя в волосатую грудь. – Он разговаривал с самим царем! А вы кто такие? Я спрашиваю – кто вы такие? Тьфу!.. Захочу, и вы ноги мне будете целовать… Эй, Сабитов! Я верно говорю?
– Все в точности, Гарей Шайбекович…
К Накышеву подскочил высокий и худощавый мужчина, нагнул в почтительном поклоне свою голову, прикрытую жидкими волосами, потом выпрямился, чуть запрокинул бледное лицо с хищным орлиным носом.
– Не зря вас называют господином, Гарей Шайбекович… Этот титул дворянский вашему роду царь пожаловал!
– Слышали? – Накышев обвел мутными глазами стол, всех сидевших за ним. – Вы должны уважать меня, потому что я ваш хозяин и благодетель… Будет время, я, может, стану богаче самого Рамиева!.. А теперь, как говорят башкиры… Как это?
Накышев, не в силах вспомнить нужное слово, нахмурился, но Сабитов и тут пришел ему на помощь:
– Ударить шапкой!
– Да! Да! – радостно подхватил управляющий. – Пьем, ударив шапкой!..
Зазвякали бокалы, покатилась под стол пустая бутылка, слетела и разбилась вдребезги тарелка, и кто-то наступил на нее, с хрустом давя осколки, и все потонуло в гуле подвыпивших голосов, хмельном смехе женщин.
– Заводи музыку! – приказал Накышев.
Посредине стола водрузили квадратный ящик граммофона с большой полосатой трубой, и в шум кутежа ворвался дрожащий голос певицы:
Слышен звон бубенцов издалека,