Сначала все мысли Видьи были сосредоточены на еде. Нежная гусятина, хрустящие хлебцы, шипящая в жире говядина и горячие лепешки, намазанные медом, — эти картины не давали ей покоя. Видье казалось, что она сходит с ума. Теперь же все мысли покинули ее. Желудок молчал, превратившись в сгусток тупой боли внутри тела. Прасад ушел несколько часов назад, сказав, что идет по делу, обсуждать которое отказался. Но у Видьи не было сил вступать с ним в споры. Она смотрела на капли дождя, сидя в своем ненадежном укрытии, и не могла думать даже о том, что же будет дальше.
— Жена, — позвал ее Прасад.
Видья подняла голову. Прасад, весь вымокший, возвышался над ней. Его ноги по щиколотку ушли в грязь. Он исхудал, и на коже выступили такие же белые пятна, как и у нее самой. От этого зрелища у Видьи комок подступил к горлу.
— Да, муж мой, — отозвалась она еле слышно.
Он дважды сжал ее руку. Она ответила таким же пожатием и попыталась подняться на ноги. Его ослабевшее тело было ненадежной опорой, и Видья постаралась справиться сама.
— Пойдем со мной, — сказал он.
Видья покорно последовала за ним, даже не оглянувшись на свою повозку. Из кармана у нее торчал энергетический кнут, который она пыталась обменять на еду, но не нашлось желающих.
Видья и Прасад проходили мимо жалких убежищ тех скитальцев, которые прибились к ним за время пути. От двадцати человек теперь оставалось меньше десятка. Джента вместе с детьми куда-то исчезли еще несколько дней назад. Гандин умер от холеры. Меф, едва живой, мучимый кашлем, прятался под убогонькой деревянной крышей. Он даже не поднял головы, когда Видья и Прасад проходили мимо.
Они шли по лагерю, и Видья внезапно осознала, что они направляются в сторону города. Ворота, единственную брешь в сплошной стене мешков с песком, охраняли караульные, такие же голодные, впрочем, как и беженцы. Прасад что-то показал одному из них, и тот жестом разрешил им войти.
Все происходящее лишь очень смутно отражалось в сознании Видьи. Она впала в глубокое, тупое оцепенение. Женщина думала лишь о том, как поднять ногу и потом поставить ее на землю. На то, чтобы оглянуться вокруг, сил уже не оставалось.
Наконец до ее сознания дошло, что дождь прекратился. Она обнаружила, что сидит в мягком кресле, а Прасад разговаривает с какой-то женщиной за столом. Они были в офисе, в большом офисе с плюшевыми коврами и обшитыми деревом стенами. Женщина имела сытый и аккуратный вид, как будто война и голод ее не коснулись. Если верить именной табличке, перед ними сидела Кафрен Юсуф, вице-президент корпорации «Пополнение». Женщина заговорила, и Видья пыталась слушать, но у нее просто не было на это сил. Прасад что-то ответил, и Видья механически кивнула.