— Но что? — Брендон ждал окончания фразы.
— Но не слишком ли много времени ты проводишь с ней? — набравшись духу спросила Лорел. — Это всех удивляет, Брендон.
По мере того как Лорел распалялась, Брендон все шире раскрывал глаза.
— Лорел Бурке! Ты ревнуешь! — воскликнул он.
— Ничуть не бывало! — отпарировала она.
— Ревнуешь!
— Ну да, ревную, — с горячностью призналась она, — но мне кажется, я имею на это право.
— Право имеешь, а оснований — никаких, — рассмеялся Брендон. — Я поклялся Джиму, что позабочусь о Беки и детях, — продолжал он очень серьезно. — И ни за что не нарушу клятву, данную умирающему другу.
— Я этого и не требую, Брендон, — в глазах Лорел стояла печаль, голос звучал мягко, — но уверен ли ты, что это не предлог, чтобы видеться с Беки, быть рядом с ней? Может, ты не только меня обманываешь, но и сам заблуждаешься в своих чувствах, а на самом деле влюблен в Беки и, не отдавая себе в том отчета, ждешь, когда она оправится после смерти Джима и поймет, что тоже желает тебя?
Брендон долго и проницательно смотрел на Лорел.
— Лорел, мой маленький Лунный Лучик, когда же наконец ты мне поверишь? Я люблю тебя. И желаю только тебя, одну тебя, и больше никого.
Крепко обняв, он прижал ее мягкую девичью плоть к своему длинному худощавому телу, и сквозь ткань одежды она ощутила пламенное доказательство его желания, горящее между ними.
— Чувствуешь, как сильно я хочу тобой обладать? — прошептал он ей на ухо, закрытое завитками волос.
Он отклонил ее голову назад, роняя во все стороны шпильки, погрузил руку в высоко взбитые волосы, и они набегающими одна на другую волнами серебристым шелком рассыпались по ее спине.
— Сколько месяцев я мечтал об этом! — хриплым голосом признался он, касаясь губами ее шеи под самым ухом.
Сердце Лорел билось в груди, как попавшая в силки птица. Она положила дрожащие пальцы на пышную каштановую шевелюру Брендона, притянула его голову к себе, а сама поднялась на цыпочки, неся ему навстречу приоткрытый рот.
Твердые теплые губы коснулись ее рта, вбирая его влагу и отдавая свою. Язык сначала нежно пощекотал его трепещущую полость и лишь затем дерзнул проникнуть дальше, где его прикосновения казались еще слаще. Лорел, как бы поддразнивая Брендона, иногда дотрагивалась своим языком до его, исторгая из него подавленный стон желания, который усиливал испытываемое ею наслаждение. У нее даже закружилась голова. Трепещущий огонек пробежал по ее телу, зажег пламя в крови, кожа ее, к удивлению самой Лорел, с необычайной готовностью отзывалась на его ласки. Руки Брендона непрестанно поглаживали ее спину по всей длине и все теснее сжимали Лорел в объятиях. Затем одна ладонь соскользнула со спины на грудь и обхватила ее. Лорел вздрогнула в предвкушении чего-то неизвестного, но прекрасного, и беспомощно повисла в руках Брендона.