Мы позвали в библиотеку Ку-ена и показали ему этот отрывок, спросив, не знает ли он что-либо об этом событии. Он покачал головой, как черепаха, и сказал, что знает только кое-что об армии греческого царя. Он видел, как проходило это войско, и только. Это было в его пятидесятое перевоплощение.note 1
Лео засмеялся, но я толкнул его под столом, и он сделал вид, что чихнул. Нельзя же было обижать почтенного старца. Да и к чему смеяться над учением о перевоплощении, в которое верит четвертая часть населения земного шара?
— Как это может быть? — спросил я ученого мужа. — Ведь память угасает со смертью.
— Так только кажется, брат Холли, — отвечал он. — Память возвращается к тем, кто ушел далеко вперед на Пути. Вот я совсем забыл об этой армии, а когда ты мне прочитал данный отрывок, вспомнил. Вижу, как сейчас: стою я с другими монахами у статуи Будды, а мимо идет войско. Оно не велико. Много солдат умерло в пустыне или убито. Их преследуют дикие племена, и они бегут от них. Их смуглый полководец пришел и потребовал приюта для своей жены и детей. Тогдашний настоятель ответил, что по уставу мы не можем приютить под своей кровлей женщин. Тогда вождь пригрозил сжечь монастырь и убить всех монахов. Так как умершие насильственной смертью перевоплощаются в животных, мы предпочли нарушить устав и позже испросить у Великого Ламы отпущение греха. Я не видел царицу, но, увы! Я видел жрицу этого народа.
— Почему ты говоришь об этом с сожалением? — спросил я.
— Я забыл про войско, но про нее не забыл. Она долго была препятствием на моем пути к берегу спасения. Я был в то время смиренным монахом и убирал светлицу, когда она вошла и сбросила с себя покрывало. Она заговорила со мной и спросила, не рад ли я, что вижу женщину. Она была прекрасна, как заря, как вечерняя звезда, как первый весенний цветок. О! Я грешный, грешный человек! Вы считали меня святым, — я же только низкое существо. Эта женщина, если только она женщина, зажгла в моем сердце пламя, которое не хочет погаснуть. — Слезы потекли из-под очков Ку-ена. — Она заставила меня поклоняться ей. Расспросив меня подробно о моей вере, она сказала:
— Итак, твой путь — путь Отречения, и твоя Нирвана — Ничто. Разве эта цель стоит такого тяжелого труда? Я покажу тебе более отрадный путь и богиню, более достойную поклонения.
— Каков же этот путь и что это за богиня? — спросил я.
— Путь Любви и Жизни, который все создает, создал и тебя, искателя Нирваны. Моя богиня — Природа.
Когда я спросил, где эта богиня, женщина приняла царственную позу и сказала: