— Нет, но ханов Калуна приносят сюда для погребения. Кроме того, ханша хочет, кажется, вопросить Оракула.
— Кто этот Оракул? — поспешно спросил я. — Я слышал о нем от Афины. Но чьими устами говорит вещий голос?
Орос уклонился от ответа.
— Ну вот, перевязка окончена, — сказал он. — Будь осторожен, не ушиби руку. Смотри, твой товарищ проснулся.
Час спустя я уже ехал на отдохнувшем ханском коне. Лео отказался от предложенных ему носилок и шел рядом со мной, опираясь на копье, как на посох. Мы прошли мимо вчерашнего костра, в котором сгорел колдун со своим котом; остался лишь холодный серый пепел. Впереди, по-прежнему указывая путь, шла закутанная в белую тунику фигура. Населявшие деревню дикари расступались перед ней и простирались ниц. Одна женщина встала и, подбежав к Лео, поцеловала ему руку. Это была женщина, которую он спас накануне. С ней был ее муж. На его руках еще остались следы от вчерашних уз. Увидев это, наша спутница остановилась и взглянула на Ороса; тот строго спросил женщину, как она осмелилась прикоснуться своими презренными устами к чужеземцу, но простил ее, когда она сказала, что сделала это из благодарности. Кроме того, от имени богини Орос велел ее мужу быть вождем племени, а дикарям приказал повиноваться новому вождю, грозя непокорным наказанием. Не слушая благодарности четы и возгласов толпы, мы пошли дальше. Когда мы повернули в ущелье, то услышали пение и встретили процессию. Впереди ехала прекрасная ханша, за ней следовал старый шаман, ее дядя, за ними группа бритых жрецов в белых одеяниях несла гроб, в котором, весь в черном, лежал хан. Лицо его было открыто и исполнено достоинства, которого ему не хватало при жизни.
Итак, мы встретились. При виде нашей молчаливой спутницы в белом, лошадь ханши испугалась и чуть не сбросила всадницу, но та сдержала ее.
— Что это за горная ведьма, осмелившаяся преградить путь ханше и ее покойному супругу? — вскричала Афина. — О, гости мои, я встречаю вас в дурном обществе! Должно быть, эта женщина ужасно безобразна, иначе она не стала бы скрывать свое лицо.
Шаман дернул ханшу за рукав, а жрец Орос с поклоном просил ее не произносить таких неосторожных слов, которые могли навлечь неслыханную беду. Но ханша вся кипела ненавистью.
— Сбрось с себя эти тряпки, скрывающие твое безобразие, колдунья! — кричала она. — Напрасно мнишь ты запугать меня этим саваном, скрывающим смерть!
— Замолчи, прошу тебя, госпожа! — молил Орос. — Перед тобой жрица богини и с нею Сила.
— Не думает ли она померяться силой с ханшей Калуна? — продолжала Афина. — Пусть покажет эту силу. Я знаю эту силу Горной Ведьмы. Она колдовством заманила сюда моих гостей и принесла смерть моему супругу.