Кэтрин удалось сохранить лицо бесстрастным. До чего же ей хотелось стукнуть этого типа как следует! Побольнее! Она просто жаждала расцарапать его надменную физиономию, орать на него, пока он не запросит пощады. Но она заставила себя сдержаться.
– Ну ты ведь понимаешь, что это война, Мак-Кэйд! – Вчера часа на два она забыла про это, но истинная правда дошла до нее и ударила, как кол в сердце вампира, когда Сэм спокойно сомкнул наручники, оставив ее прикованной к кровати, а сам ушел звонить.
Сэм прижал большой палец к нижней губе Кэтрин.
– Иначе и быть не могло, Макферсон. О, простите, мисс Макферсон, – пробормотал он, а Кэтрин стиснула зубы, прекрасно понимая, что посторонние воспринимают происходящее, как любовный шепот.
Никогда в жизни она не испытывала подобной беспомощности, как вчера, когда он приковал ее к кровати. Она не привыкла быть беззащитной. Так или иначе ей всегда удавалось самой позаботиться о себе и о других, о близких ей людях. Она чувствовала себя способной и уверенной женщиной. Но после одного щелчка хромового наручника Кэтрин Макферсон стала совершенно беззащитной.
Этого она ему никогда не простит.
Утром она нарядилась в одежду Кейли с явным вызовом. Туфли измучили ее, а косметика и прическа заставляли испытывать невероятное смущение, мягко говоря. На нее все пялились, и она чувствовала себя шлюхой на баптистской свадьбе. Что, в свою очередь, сводило с ума Сэма.
Итак, вместо того чтобы ответить на дерзость, она резко отвернулась и тем самым избавилась от его гладящих пальцев, сложила руки под грудью и, намеренно не обращая на него внимания, принялась наблюдать за толпой.
И в этот момент она увидела женщину, которая объяснялась с другой на языке глухонемых, причем она использовала американский вариант жестов. У ног только одной дамы стоял чемодан, поэтому Кэтрин догадалась, что едет в их автобусе эта. Вторая провожает ее. Проследив за беседой, она поняла, что не ошиблась. В душе Кэтрин затеплилась надежда, и она стала быстро соображать, как воспользоваться знанием столь экзотического языка в своих интересах.
Она пока не понимала, кто из двух женщин глухая, но очень надеялась, что та, которая поедет с ними, может объясняться жестами. Общение между глухими и слышащими очень затруднено, если не знать жестов.
– Осталось пять минут! – вдруг крикнул водитель. И снова Кэтрин попробовала освободиться от Сэма.
– Мне нужно в туалет.
Сэм хмыкнул:
– Забудь об этом, потерпишь, пока мы не сядем в автобус. Я не собираюсь еще раз испытать вчерашнее.
– Да, давай, Мак-Кэйд, руководи мной, контролируй каждый мой шаг. Что ж, надо отдать должное, ты разрушил мой замысел, публично объявив, что хочешь на мне жениться и дать свое имя ребенку. Повторить такое перед теми же людьми? Ты думаешь, я дура?