Переселенец рассказал жене и дочери со всеми подробностями, что случилось и чем они обязаны этой странной женщине.
Они слушали его рассказ с величайшим вниманием, не зная, чем объяснить поступки этого загадочного существа, в высшей степени возбуждавшего их любопытство.
К несчастью, странное бегство незнакомки отнюдь не указывало на то, что та стремилась завязать с ними дружеские отношения. Когда переселенцы перебрали все возможные догадки по поводу случившегося, они были вынуждены примириться с неизвестностью и предоставить времени снять покров с этой тайны.
Жизнь в прерии оставляет мало времени на размышления и объяснения; дело преобладает надо всем. Приходится постоянно думать о своей безопасности. Итак, не теряя больше ни минуты на разгадку тайны, по-видимому непроницаемой, Джон Брайт принялся старательно заделывать бреши в укреплении и еще тщательнее ограждать свой лагерь, насколько было возможно, сваливая у заграждения все предметы, какие находились у него под рукой.
Покончив с этой работой, переселенец занялся скотом, перегнав животных на место, где их не могли достать пули, и окружив изгородью из переплетенных ветвей.
Когда Джон Брайт вошел в этот загон, устроенный на скорую руку, он вскрикнул от изумления, а вслед за тем взвыл от бешенства.
На его крики прибежали слуги и сын.
Лошади и половина быков исчезли.
Индейцы увели их во время боя; шум схватки, разумеется, заглушил топот угнанного скота.
Вероятно, только вмешательство незнакомки, вселившей ужас в индейцев, помешало грабителям увести весь скот.
Потеря, понесенная переселенцами, была громадной. Хоть они и не лишились всего своего скота, однако то, что у них отняли, ставило их в невозможность продолжать путь.
Джон немедленно принял решение.
— Наш скот украден, — сказал он. — Он мне нужен, и я возьму его назад.
— Так и надо, — подтвердил Уильям, — на рассвете мы пойдем по следам.
— Пойду я, Уильям, но не ты, — возразил переселенец. — Сопровождать меня будет Сэм.
— А что буду делать я?
— Ты, парень, останешься в лагере и будешь охранять мать и сестру; я оставлю с тобой Джеймса.
Молодой человек молча кивнул головой.
— Не желаю, чтобы эти язычники хвастались, что съели моих быков! — с гневом вскричал Джон Брайт. — Клянусь памятью отца, я отыщу их — или лишусь своих волос!
Между тем ночь незаметно прошла за работами над укреплением лагеря; солнце хотя еще и не показывалось, однако залило небосклон алым светом.
— Эге! — заметил Джон Брайт. — Вот и заря. Не следует терять времени; надо скорее отправляться в путь. Тебе, Уильям, я поручаю мать и сестру, как и все, что остается здесь.