– Ну, пусть обернется кто-нибудь один. Давай ты, Гормошка! Я готов уступить даме.
– А еще говорят, что рыцарство повывелось! Ничего подобного. Давайте-ка лучше все трое обернемся, на счет три. Раз, два, три! Ну, не дрейфьте, пацаны, мы только оттягиваем неизбежное.
И все трое медленно повернули головы к источнику хлюпанья и чваканья.
Из трубы, куда они слили кислоту, медленно вставал жидкий человек. Он был белесым, под цвет растворившихся костей, и отливал серебром, под цвет растворившегося металла.
Водянистый кошмар уставился на свою руку. Рука постепенно обретала форму – сперва она походила на беспалую перчатку, но через несколько мгновений на ней возникли пальцы. Водянистый пошевелил пальцами на одной руке, потом на другой. Его лицо обретало черты казначея, только немного расплывчатые, как у мармеладной фигурки.
Жидкий человек формировался постепенно, от головы к ногам. И вот уже перед ошеломленными зрителями возникла живая скульптура казначея, воспроизводившая оригинал во всех подробностях, от жидких прядей волос, зачесанных на лысину, до итальянских ботинок ручной работы. Все это было слегка расплывчатым, зато имело приятный матовый цвет с металлическим отливом.
Заново воплотившийся зомби казначея оглядел себя с ног до головы и, похоже, остался доволен. Затем он словно бы впервые обратил внимание на трех друзей.
Фредди с Гормошкой уже держали волшебные палочки наготове. Парри, который остался без палочки, держался позади них – а точнее, прятался у них за спинами.
– Это что же, получается, казнатар номер два? – задумчиво сказал Фредди.
– Анквишвей! Анквишвей! – воскликнули они с Гормошкой в один голос.
Раздались два хлюпающих удара, показывая, что заклятия попали в цель. Однако же поверхность жидкого казнатара пострадала от этого не более, чем жидкая сметана, по которой хлопнули чайной ложкой. Казнатар лишь чуть заметно покачивался от ударов.
– Без толку, – сказала Гормошка. – Не действует!
– Нам нужно больше сил! – сказал Фредди. – Держи его!
Он повернулся и сцапал Парри.
– Эй, ты чего делаешь?!
– Без этого никак, сам видишь, – сказал Фредди, перевернув Парри вверх ногами и крепко держа его за щиколотки. Как и Гормошка несколько минут тому назад, Фредди сдвинул повязку с раненой ноги Парри и, для верности, укусил его сам – укусы маргариток-людоедов показались ему очень уж крохотными.
Потом Фредди бросил Парри, обернулся и направил свою волшебную палочку на ходячую ванну с кислотой. Гормошка до сих пор не прекращая вела беглый огонь, но водянистый человек упрямо шел вперед, будто навстречу ураганному ветру. На его теле виднелось несколько щербин, однако от более старых попаданий не осталось и следа.