Ран выпрямился и направился вперед к женщине-водителю, к голове которой был приставлен пистолет. Позади нее с девочкой на руках сидела высокая стройная женщина, отвечавшая за этих детей.
— Фрау, — обратился он к водителю.
— Мадам Фурнье. Я не бош. — Худощавое лицо скривилось в гримасе, скорее, презрения, нежели страха.
Ран передернул плечами и перевел взгляд на сидящую позади нее учительницу.
— Вы фройлен Гейл?
— Да. Что...
— Вы хотите, чтобы эти дети остались в живых?
— Вы не посмеете... — Однако по ее голосу Ран понял, что она и сама не верит собственным словам.
— Вы должны в точности выполнять мои распоряжения, фройлен. Когда мне подадут сигнал о приближении грузовиков, вы с мадам Фурнье и одним из детей выйдете наружу. Возьмете девочку, которая сидит у вас на руках. И замашете, призывая их остановиться. Они остановятся. Водитель первой машины работает на нас.
— Чего вы добиваетесь?
— Пока что свести кровопролитие к минимуму. Полагаю, для вас это достаточно веский аргумент. Если вы справитесь со своей ролью, дети не пострадают.
— Я остановлю ваши грузовики. Но...
— Зачем? Это не секрет. Мои люди захватят грузовики, военную форму и оружие. Они нам понадобятся.
— В грузовиках будут находится солдаты?
— Да.
— Что вы сделаете с ними?
— А вот это, фройлен, вас не касается. Побеспокойтесь лучше о детях. И уговорите эту женщину, которая так не любит немцев, помочь вам.
— Свинья! — с отвращением проронила мадам Фурнье и сплюнула на пол.
Ран ударил женщину по лицу, разбив ей губы до крови. Дети испуганно закричали, а фройлен бросилась к ней на помощь.
— Лобовое стекло, — сказал Ран, обращаясь к мужчине, стоящему у двери.
Тот шагнул вперед, рывком заставил мадам Фурнье подняться на ноги и оттолкнул, отбрасывая на пол. Затем, не обращая внимание на доносящиеся из салона крики и плач, ударил по центру стекла прикладом винтовки, пробив посредине отверстие.
— Заметьте, фройлен Гейл, я вполне мог предложить ему воспользоваться вашей головой. Вы меня поняли?
Какое-то время учительница молчала. Затем глаза ее наполнились слезами, и она тихо произнесла:
— Что я должна делать?
Гюнтер Ран улыбнулся под маской.
Головная машина проскользила по снегу и остановилась, перекрывая дорогу еще лучше, чем он предполагал. Ран пришел к выводу, что либо недооценил водительские способности наркомана Мюллера, либо, напротив, сильно их переоценил.
Остальные машины, скользя по снегу, спешили остановиться позади него, чтобы не налететь друг на друга.
Фройлен Гейл отчаянно размахивала одной рукой, другой прижимая к себе девочку. Мадам Фурнье тоже махала, но с меньшим энтузиазмом. Обе стояли рядом с открытым капотом автобуса.