Больше всего на свете мне хотелось закрыть глаза, нырнуть в ванну и остаться в этой воде навсегда.
Я смотрела на мужа стеклянными глазами и думала, что, если он еще будет стоять у меня над душой и говорить то, что я совсем не хочу слышать, я обязательно сотворю подобное.
— Вить, у тебя там ничего не горит? — спросила я ледяным голосом. — Мне кажется, чем-то горелым пахнет.
— Не может быть. Я все отключил. Ева, ты хоть слышишь, о чем я с тобой говорю?!
Вместо того чтобы ответить на заданный мне вопрос, я закрыла глаза и процедила сквозь зубы:
— Вить, ты даже не можешь себе представить, как я устала…
— От чего?
— От этой проклятой лодки и от тебя с твоими подозрениями.
— Но я здесь ни при чем. Я просто обо всем догадался. Мне вообще непонятно твое нежелание говорить на данную тему. Ты идешь в отказ, и все.
— Я устала.
— Думаешь, я не устал?!
— Судя по твоему виду, думаю, что нет.
— Ты ошибаешься. Я тоже страшно устал, но тем не менее я готовлю ужин и гоняю в голове различные мысли.
— В том-то и дело, что ты зря их гоняешь. Дай своей голове отдохнуть.
— И все же мне хочется, чтобы ты услышала то, о чем я догадался.
Меньше всего на свете мне хотелось слушать о догадках своего супруга, но я прекрасно понимала, что другого выхода у меня просто нет. Чересчур возбужденный Виктор сел рядом с ванной на кортонки и заговорил точно таким же возбужденным голосом:
— Ева, арифметика тут проста.
— Какая еще арифметика? — я задала вопрос, не открывая при этом глаз.
— Ева, нам эту гадость Положили в чемодан совсем не в аэропорту Анталии. Там бы это просто физически было некому сделать. Сама посуди. Мы подошли к регистрации в тот момент, когда она уже заканчивалась, а затем сразу прошли на посадку. Рейс не задержали. На то, чтобы вытащить все содержимое твоего чемодана и засунуть в этот чемодан лодку, требуется определенное время. Я думаю, что в аэропорту этим просто некому заниматься. Да и там порядки построже. Это сделали в отеле.
— Что? — Услышав про отель, я тут же открыла глаза.
— Я говорю, это сделали в отеле. Я въехал в это только сейчас.
— И каким образом ты в это въехал?
— Около двух часов наши вещи находились в багажной комнате, в которую, если так разобраться, был свободный доступ. Конечно, для того чтобы создать видимость неприкосновенности багажа, ее закрывают на ключ, но я видел, что носильщики постоянно складируют в нее вещи, а это значит, что большей частью она открыта. Ты только подумай! Это сделали носильщики! А скорее всего, это сделал именно тот носильщик, который вез наши вещи.