— А мама? — ревностно спросила я свою дочь.
— И мамочка тоже! И все же я поживу у бабушки, потому что бабушка будет по мне скучать!
— Мы тоже по тебе очень скучаем.
— Но ведь у вас я живу все время, а у бабушки только летом.
— Хорошо, родная, беги на улицу.
Моя мать не смогла не заметить усталости на моем лице и, как только дочка убежала во двор, тут же задала свой банальный вопрос, который задавала мне на протяжении многих лет:
— Ева, у тебя все в порядке?
— Вроде бы да.
— А с Виктором?
— С Виктором тоже.
Я знала, что могу провести кого угодно, но только не материнское сердце. Моя мать умела чувствовать меня и понимать без слов.
— Ева, ты смотри горячку не пори, — мать старалась быть осторожной в словах. — Виктор очень хороший мужчина. Тебя, дочь любит. Ну чего тебе еще надо?
— Чего мне еще надо? — Мне захотелось расплакаться, и я посмотрела на мать глазами, полными надежды. — Мама, а откуда ты знаешь, что мне нужно что-то еще?
— Да я по твоим глазам вижу. Дочка, кто он?
— Он мужчина, — с трудом выдавила я из себя.
— Ну, понятное дело, что не женщина.
— Почему тебе это понятно? Мам, сейчас время такое, что разницы нет, кто это, мужчина или женщина. Главное, чтобы были отношения.
— Ой, дочка, не срами ты меня, — мать безжизненно опустила руки.
— А я и не срамлю, а говорю что есть. Жизнь сейчас полностью перемешалась. Самое главное, чтобы человек был счастлив, а с кем, это уже второй вопрос.
— Да это же бесстыдство какое. Слава богу, что он хоть мужчина.
— Может быть, хотя я уже сама не знаю, хорошо это или плохо. Мама, это мужчина.
— Это я уже поняла, — облегченно вздохнула мать. — Расскажи мне о нем.
— Он женат. У него двое детей. Мальчик и мальчик. А еще у него жена может родить третьего ребенка, но это сведения, далекие от реальности. Просто его жена мечтает о третьем ребенке. Наверно, как и все наивные женщины, она думает, что третий ребенок обязательно укрепит их брак.
— Если она хочет рожать третьего, это не означает, что она наивная. Это значит, что они хорошо живут.
— Насчет того, что они хорошо живут, не берусь судить. Я у них свечку не держу и за ними не слежу.
Мама, но он любит меня.
— А ты?
— А я люблю его.
— А Виктор как же? А твоя дочь? А его дети? А та женщина? — Мама достала из кармана платок и промокнула слезы. — Доченька…
— Что? Мама, что?
— Доченька, не бери грех на душу.
— Какой еще грех? Мама, о чем ты говоришь?
Я же никого не убиваю…
— Убиваешь.
— Кого? — опешила я.
— Ты убиваешь его и свою семью. Одним выстрелом ты убиваешь две семьи сразу. Это грех, доченька.
Большой грех. Ты должна сохранить им жизнь.