— Кто бы он ни был, добра нам от него ждать не приходится.
Туз осторожно погладил девушку по мягким, как мох, волосам, Гильдис вздохнула и отстранилась.
— Нам надо бежать. — Голос ее звучал сердито. — Мне все труднее выбираться ночью из замка, да и днем любопытных глаз хватает.
Легко говорить дочери ярла Гольдульфа. А меченому бежать можно разве что на небо. Вот только что его ждет там, в этой пугающей, черной, как сажа, бездне?
— Я возьму деньги у отца, — настаивала Гильдис.
— Украдешь?
Туз присел к костру и бросил в него несколько веток. Рассерженная Гильдис толкнула его кулаком в бок. От неожиданности и боли сержант слабо охнул. Девушка без труда повалила его на землю, с удобствами устроившись сверху.
— Сдаешься, меченый? — спросила она смеясь.
— Меченые не сдаются, — гордо ответил Туз, освобождаясь из ее объятий.
— Ты боишься? — тихо спросила она.
Туз поднялся с земли и, не отвечая на вопрос, отошел от костра. Конь Ары ткнулся теплой мордой в руку Туза, и он ласково потрепал его по шее. Почему эта ночь не может длиться вечно? Ночь дарит ему любовь, ночь дарит ему Гильдис: ее руки, ее глаза, ее слова нежности и участия. Никто и никогда не говорил меченому таких слов. Почему именно эта женщина завладела его душой? Ведь были же у него и другие, слабые и покорные, которые принимали мир таким, каков он есть, не требуя невозможного от Туза. А для Гильдис привычный мир тесен, она рвется туда, где ломают крылья и сворачивают шеи, и увлекает за собой меченого, у которого обязанностей на этой земле куда больше, чем свободы.
— Не знаю, — отозвался он, наконец, после долгого молчания. — В Лэнде нет такого места, куда не дотянулись бы длинные руки молчунов.
— Мы убежим за море.
— Куда? — удивился Туз.
— За Большой водой есть острова, оттуда в Вестлэнд часто приплывают люди на больших лодках. Они привозят диковинные товары, о которых в Лэнде никогда не слышали.
— Но ведь это чужие люди, не такие, как мы!
— Люди везде одинаковы, — горячо возразила Гильдис.
— Нет, — твердо сказал Туз. — Духи, например, не люди, хотя и очень похожи на нас. Может, ты и вожаков считаешь людьми?
— Я никогда их не видела, потому и не могу судить.
— Зато я видел, — Туз обнажил правую руку, — а это следы их зубов. Так что, в отличие от тебя, я вполне могу о них судить.
Туз рассердился не на шутку. Ничего она не знает, эта девчонка, зато гонору у нее на десятерых хватит. Конечно, в распрекрасном Бурге вохры не водятся, там обитают благородные индюки вроде Альрика Нидрасского.
— Там, на островах, совсем другой мир, не такой, как за Змеиным горлом.