— Не знаю, — признался Клаус. — Но что-то надо.
— И притом быстро, — добавила Вайолет. — Но ситуация трудная. Стены на ощупь очень гладкие.
— Бесполезно поднимать шум, чтобы привлечь чье-то внимание. Если даже нас услышат люди, то решат, что кто-то орет не своим голосом в одной из квартир, — ответил Клаус.
Вайолет напряженно думала, закрыв глаза, хотя вокруг было темно и значения не имело, открыты глаза или закрыты.
— Клаус, а не пришло ли время обратиться к твоим исследовательским способностям? — сказала она. — Ты можешь вспомнить какой-нибудь случай из истории, когда люди выбирались из такой ловушки, как эта?
— Боюсь, что нет. — Голос Клауса не обнадеживал. — В мифе о Геракле герой оказался между двумя чудовищами, Сциллой и Харибдой, как мы сейчас между раздвижными дверями лифта и полом. Но он освободился из ловушки, устроив водоворот!
— Глокус, — сказала Солнышко, что означало: «Мы этого сделать не можем».
— Знаю, — буркнул Клаус. — Мифы часто очень забавные, но помочь нам ничем не могут. Не настало ли время для твоих изобретений, Вайолет?
— У меня нет под рукой никаких материалов. Работать мне не с чем. — Протянув руку, Вайолет потрогала край сетки. —
Я не могу использовать эту сетку для изобретений. Как только я начну отрывать ее от стены, мы полетим вниз. Сетка, похоже, прикреплена к стене маленькими металлическими колышками, но я не могу их вытащить, чтобы потом каким-то образом использовать.
— Джазен? — спросила Солнышко.
— Да, это колышки, — откликнулась Вайолет. — Пощупай их рукой прямо вот здесь, Солнышко. Гюнтер, очевидно, стоял на длинной лестнице, когда вбивал их в стены шахты, а потом натягивал на них сетку. Подозреваю, что эти стены достаточно мягкие и в них можно вбивать мелкие острые предметы.
— Толк? — тут же спросила Солнышко, и ее брат с сестрой мгновенно догадались, о чем она подумала: «Такие, как зубы?».
— Нет, Солнышко, — решительно сказала Вайолет. — Мы не можем рисковать твоими зубами. Это слишком опасно.
— Йоит, — ответила Солнышко, что означало: «Если я сорвусь, то упаду обратно в сетку». — А что, если ты застрянешь на полпути? — спросил Клаус. — Или потеряешь зуб?
— Васта, — услышали в ответ старшие Бодлеры, что переводится как: «Я обязана рискнуть, ведь это наш последний шанс».
И брат с сестрой крайне неохотно вынуждены были с ней согласиться. Им страшно было думать о том, что их маленькая сестренка будет карабкаться наверх до раздвижных дверей, надеясь только на свои зубы. Но они ничего другого не могли придумать, чтобы попасть на Аукцион и вовремя успеть сорвать подлый план Гюнтера. Время еще не созрело для изобретательского таланта Вайолет или же знаний Клауса, полученных им из книг, но время явно пришло для острых зубов самой младшей Бодлер. Солнышко, откинув голову, подскочила к стене и вонзила в нее зуб. Раздавшийся при этом звук заставил бы любого дантиста рыдать много часов подряд. Но Бодлеры не были зубными врачами, и вся троица, затаив дыхание, гадала — вошел ли зуб в стену так же прочно, как колышек. К их радости, они не услышали ни скрипа, ни треска, никаких звуков, указывающих, что Солнышкин зуб не удержался в стене. Солнышко всунула второй зуб, чуть повыше первого. Второй зуб тоже крепко вошел в стену, и тогда Солнышко осторожно высвободила первый и еще раз воткнула его в стену чуть повыше второго. Так постепенно, располагая зубы на небольшом расстоянии друг от друга, Солнышко продвинулась на несколько дюймов вверх по стене. К тому времени, когда ее первый зуб снова оказался над вторым, ее маленькое тельце уже не касалось сетки.