Отдельный момент — постулаты, утверждения, принимаемые без доказательства. На постулатах стоит вся современная наука. Евклид «увидел», что параллельные прямые не пересекаются и построил на этом свою геометрию. Лобачевский «прозрел» в бесконечности точку пересечения и построил на этом свою геометрию. Какой из постулатов более правильный? Такой вопрос не стоит, постулаты не бывают более правильными и менее правильными, они не бывают даже правильными или неправильными, они просто постулаты. В конце концов, утверждения «Бог есть» и «Бога нет» являются не чем иным, как постулатами, оба они равно недоказуемы.
Ученые отнюдь не требуют, чтобы человек, сформулировавший какую-ту идею, непременно ее доказывал. Это совсем необязательно, потому что в любом случае другие ученые, заинтересовавшиеся идеей, доказательно проверят, или улучшат, или вовсе предложат свое. Можно даже сказать, что доказательство необходимо в первую очередь самому автору идеи, чтобы со своим поспешным объявлением не попасть впросак, не стать всеобщим посмешищем. Примеров этому в истории предостаточно. Поэтому ученые, признавая озарение, предпочитают досконально проверить пригрезившийся результат, проделать все те «нудные и скучные» расчеты, на которые так сетует Грабовой. Сколько «великих открытий» закрылось на этой стадии, одному Господу ведомо. Ученым известна и другая опасность, таящаяся в этих прозрениях. Зная конечный результат, вы несетесь к нему, как лошадь к родному стойлу, не замечая других дорог, уходящих в сторону и, возможно, более широких. Очень распространен случай, когда, уверовав в конечный результат, ученый начинает выстраивать цепочку доказательств, не замечая очевидных неувязок и нестыковок, отметая одни факты, явно противоречащие концепции, и «притягивая за уши» другие, в чем-то соответствующие. (Впрочем, это свойственно не только ученым, полагаем, что многие читатели неоднократно сталкивались с этим в своей жизни, стоит только подумать о зловредности соседа или сослуживца, и доказательства этому не преминут объявиться.) Во многих случаях это не попытка фальсификации и обмана, а искреннее заблуждение, психологически легко объяснимое искажение восприятия. Тут-то и необходимо научное сообщество, которое разберется в построениях одного из своих членов и укажет ему на допущенные ошибки. Грабовой же, в сущности, призывает принимать результаты его ясновидения на веру, если же он принимается выстраивать цепочку доказательств, то не просто притягивает факты «за уши», а изменяет все законы и уравнения, мотивируя это тем, что только такие измененные законы обеспечивают получение «правильного результата на 100%», данного его ясновидением. Понятно, что ни о каких разбирательствах и критике в этом случае не может быть и речи.