И эти, и последующие события воспринимались уже сквозь дурман. Лошадиная доза обезболивающих препаратов, что вкатила мне аптечка, заглушила всякую чувствительность. Я представлял себя деревянной куклой, которая бежит, куда покажут, и стреляет во всё, что шевелится. Способность соображать я утратил абсолютно. Если бы не бойцовские инстинкты Клирика, блуждать бы мне по цилиндру, как заблудившейся в лабиринте крысе. Но мы всё же пробрались в Бочку Красную, сквозь непрерывный рёв энергетических разрядов, огонь, и бьющих под чудовищным напором водяных струй из повреждённых клапанов. Местные заправилы успели затопить только Красный сектор, но и оттуда мы выбрались, особо не пострадав. Правда, пришлось пропустить единственную встреченную нами белую стрелу-указатель. Ну а в себя я более-менее пришёл, когда мы уже двигались по коридору к Фиолетовому сектору, последнему в цепочке.
— Всё, старик, не могу больше, — я, как шёл, повалился на пол. — Нужно отдышаться. Иначе вся затея теряет смысл. Честно говоря, мне начинает надоедать.
— Мне, признаться, тоже, — ухмыльнулся Клирик. — Ничего, осталось немного. Ты вообще понял, что они здесь делают? Для чего эти лаборатории?
— Ни черта я не понял. Дай аптечку… Ух… Экранчик-то уже краснеет… Ясно только, что каким-то образом человеческие тела перерабатываются во что-то.
— Нет, Клим, не тела. Люди используются ещё живые, просто погружённые в какую-то кому. В лаборатории извлекают из них какую-то субстанцию, как-то её перерабатывают и гонят по трубам — куда?
— Не ко мне вопрос. Я вот думаю. Может быть, лучше свалить наверх?
— Посмотрим…
Дверь в Фиолетовый сектор открылась сразу, самостоятельно. Шагнув внутрь, мы остолбенели.
Весь цилиндр был пуст, никаких перекрытий, лифтов и тоннелей. Вдоль вертикальных стен по специальным сеткам вились — именно вились — длинные светящиеся синие кристаллические конструкции, уходившие по самую «крышу». Кое-где на кристаллах светились красноватые образования, вокруг которых вились то ли пчёлы, то ли бабочки, снизу мне разглядеть не удалось, поскольку весь цилиндр был залит полупрозрачным синим туманом, струившимся снизу, из такого же глубокого провала, какие мы видели в лифтовых шахтах других Бочек.
Я подошёл поближе к одной из синих «ветвей». Осторожно дотронулся — кристалл был чуть тепловатым и немного пружинящим под пальцами.
— Что это? — почему-то шёпотом спросил Клирик.
— Наверное, то, для чего всё здесь построено, — ответил я.
Мне хотелось ещё высказать пару соображений, но пришлось отвлечься. От моего прикосновения по длинным цепочкам кристаллов пробежал какой-то огонёк, исчезнув где-то вверху. И незамедлительно последовала реакция «стрекоз». Около десятка их скользнули сверху, оказавшись чем-то вроде летающих роботов-хирургов. Длинное сегментное тельце каждой стрекозы, снабжённое парой прозрачных крыльев, украшали несколько блестевших ножей-секаторов, что-то вроде пилочек, шесть тонких ножек с какими-то иглами на концах.