Бенедикт поднял голову и взглянул на нее. Глаза его горели, грудь вздымалась. Но он не поддастся искушению, как бы велико оно ни было!
Отодвинув ночную рубашку, он сунул руку ей между ног. Они немедленно раздвинулись, приглашая его внутрь.
Этого оказалось достаточно.
Она содрогнулась.
Цветные круги поплыли перед глазами, заволокли окружающий мир. Туман принял ее. Горячий, обволакивающий. Ее тело изгибалось, дрожало. И опять и опять, пока она не начала уже думать, что не вынесет этой сладкой пытки.
Он же впал в ужас от содеянного. Простер руки, прижал ее к себе, пытаясь успокоить, словно боясь, что без его поддержки она немедленно распадется на мелкие кусочки.
— Не волнуйся, Бенедикт, — прошептала она, чувствуя его страх и пытаясь успокоить и желая, по правде говоря, большего — ощущения его внутри себя. — Мне хорошо.
— Нет, — ответил он. Лицо его окаменело, превратилось в маску. — Я не имел права допускать такого.
— У тебя есть право, — выдохнула она, подвигаясь, чтобы дотянуться до его щеки. — Я твоя жена.
То, что случилось, — вполне естественно.
— Нет, — повторил он снова, отпуская ее и отступая на шаг, избегая новых искушений. — Такая неосторожность. У тебя мог случиться выкидыш…
— Не будет никакого выкидыша. У нас родится замечательный здоровый малыш.
Нервничая, он заметался по комнате.
— Ты чувствуешь.., что-нибудь?
Ей хотелось улыбнуться его вопросу, но она сознавала, что шутить он не в настроении.
— Я чувствую, что меня холят и лелеют.
— Никаких болей или дискомфорта?
— Разве что удовлетворение.
— Я женился на тебе не для секса, — хмуро объявил он. — Я женился, потому что ты ждешь моего ребенка. Если по моей милости ты потеряешь ребенка…
— То что? — сказала она. Теплое умиротворение, переполнявшее ее мгновение назад, сменилось оцепенением. — Ты немедленно аннулируешь брак?
— Я никогда не прощу себе.
— Ладно, Бенедикт, — сказала она, натягивая ночную рубашку. — У меня ощущение, что ты тут ни при чем. Там, где дело касается беременности, лучше положиться на природные инстинкты они не подкачают. Не стоит обращаться со мной, словно я сделала из хрусталя и могу расколоться вдребезги от малейшего сотрясения только потому, что нам порекомендовали быть немного аккуратнее.
— Я не готов полагаться на авось. Инцидентов, подобных недавнему, быть не должно, Кассандра, пока твой врач не даст добро.
В досаде она оттолкнула скамью и отправилась в ванную. Она желала отдать ему всю себя, ожидая подобного дара взамен. Но он задумал ограничить ее малым, и хотя само по себе его подношение и оказалось ошеломляющим, удовлетворить ее полностью оно не могло.