— Приведи мне обоих, я хочу взглянуть на них, — сказала старая Мег. — Ты же знаешь, у меня нюх на людей.
— Тебя не утомит прием гостей?
— Нет, дитя. Мне лучше, когда я вижу людей.
— Тогда я приведу их завтра, — пообещала Валентина и выполнила свое обещание. Мег была довольна.
— Дай-ка мне поглядеть на тебя, господин Патрик, — сказала она. — Видит Бог, ты красивый парень! Итак, ты любишь мою красавицу, верно?
— Да, Мег, люблю, — сказал он, целуя ее морщинистую щеку.
— Ты мог бы признаться в этом раньше и избавить нас от кучи забот, — проворчала она.
— Жалею, что не сделал этого.
— Мег, дорогая, а это лорд Эшберн, — сказала Валентина, подталкивая графа поближе.
Мег смело оглядела его с головы до ног, потом кивнула.
— Он выглядит вполне прилично, — сказала она. Том Эшберн засмеялся.
— Моя старая нянька обычно говорила, что красивое лицо может скрывать много зла, — ласково заметил он ей.
— Но это не относится к вашей светлости. Это я вижу. Сейчас вы выгнали из себя всех чертей, — сказала Мег. Потом повернулась к Валентине:
— Ну, дорогая, тебе будет трудно выбирать. Жаль, что мне не придется потанцевать на твоей свадьбе.
Мег стало лучше за те несколько дней, пока Валентина и другие были дома. Однажды теплым днем в конце октября Мег попросила поднести ее к окну, чтобы она могла посмотреть на окрестные поля. Ее глаза впитывали красоту осеннего пейзажа. Когда Вал открыла окно, она улыбнулась, услышав пение птиц и с радостью вдыхая воздух, и слабо махнула рукой лорду Бурку и лорду Эшберну, которые возвращались верхом с утренней охоты. Однако последующей ночью Мег стало значительно хуже, и она впала в забытье.
— Я посижу с ней, — вызвалась Валентина. — — Но ты была с ней большую часть дня, — возразила Эйден. — Ты переутомишься, дитя мое. Я посижу с ней. В конце концов, я знала ее больше любого из вас.
— Я сменю тебя в полночь, мама, — сказала Валентина, и Эйден согласилась.
— Это конец? — спросил Патрик Валентину, прежде чем она ушла спать.
— Вероятно, — тихо сказала Валентина. — Бедная мама! Мег пробыла с ней всю жизнь. Ей будет страшно недоставать ее.
В полночь леди Бэрроуз проскользнула в комнату больной, а Эйден ушла к себе в спальню. Старушка беспокойно металась, ее лоб был мокрым от пота. Валентина вытерла лот со лба Мег, а потом села у ее кровати. Она читала при свете большой свечи. Временами старушка что-то неразборчиво бормотала. Часы на каминной полке медленно отсчитывали время, и Валентина начала клевать носом. Она отложила книгу в сторону, подошла к окну и, отдернув занавески, посмотрела на залитый лунным светом пейзаж. Луна высоко плыла над грудой темных облаков, и эта картина ночи была такой захватывающей, что Валентина вздрогнула, услышав голос старой Мег. Голос ее был ясным, и Валентина подумала, что она пришла в себя, но это было не так. Валентина снова вытерла ее вспотевший лоб, на этот раз больная не хотела успокаиваться.