После того как она вымылась, Валентину снова поторопили вернуться в ее комнаты, где ее ждала разложенная одежда. Она должна была надеть ярко-красные шальвары с золотой нитью и с манжетами на щиколотках, украшенными гранатовым стеклом. Ее рубашка была из бледно-золотистой кисеи. Поверх нее она надела безрукавку из алого и золотистого шелка, обшитую золотой бахромой. Ее домашние туфли из алого шелка имели забавно загнутые вверх носки.
Шакир заплел волосы Валентины в одну косу, в которую вплел золотые ленты. Коса затем была пропущена через отверстия круглой золотой заколки, которую он закрепил на ее макушке. Коса проходила через заколку и спадала на спину. Шитый золотом кушак был умело завязан на талии. Он тоже был отделан бахромой, и к концу каждой нитки, составляющей бахрому, был прикреплен маленький кусочек гранатового стекла.
Когда Шакир начал украшать ее драгоценностями, Валентина запротестовала.
— Сегодня будут одни женщины, лизоблюд! Зачем надевать эти украшения?
— Ты сошла с ума, госпожа Накш? — сказал он, не обращая внимания на ее настроение. — Красивая одежда, множество украшений — это свидетельство любви визиря к тебе. Остальные тоже наденут украшения, но ни на одной из них, кроме самой Латифы Султан, не будет таких бриллиантов, как у тебя. Тебе все будут завидовать.
Валентина подчинилась. Однако она решительно воспротивилась, чтобы ее хихикающие служанки шли с ней, и, чтобы утешить их, подарила каждой по золотому динару.
Шакир неодобрительно крякнул.
— Они растратят их на глупости, — проворчал он. — Ни одна из них раньше не держала в руках такой монеты, — пожаловался он высоким голосом.
— Какое тебе дело, лизоблюд, как мои служанки потратят мои динары? — холодно сказала она. — Разве они не имеют права провести день в гареме вместе с торговками и подругами? Я буду веселиться вместе с Латифой Султан, а ты, подхалим, будешь сидеть в комнате Хаммида на шелковом диване главного евнуха и мечтать о том, что когда-нибудь займешь его место. — Ее слова попали точно в цель. Служанки Валентины хихикали, прикрываясь ладошками, а Шакир выглядел явно смущенным. — Я понимаю твое желание, гадина, — продолжила Валентина. — Мы все имеем право хоть немного помечтать.
Ее девушек отпустили. Валентина шла за Шакиром через прохладные, сумрачные коридоры гарема к величественным комнатам Латифы Султан. Он привел ее туда и ушел, потому что Хаммид оставил гарем визиря его заботам на время своего отсутствия, и Шакир в самом деле намеревался провести день в размышлениях о своем будущем триумфе.