Эйден было все равно. В обычных условиях она бы спросила, что это, но сейчас, когда ей безразлично, будет ли она жить или умрет, ее не волновало, что он сделает с ней.
Она покорно легла на кровать, раздвинув ноги. Мюрад осторожно вставил внутрь два маленьких серебряных шарика, аккуратно протолкнув их вглубь. Он загорелся желанием просто оттого, что прикоснулся к ее потаенным местам, но, подавив в себе похоть, помог ей встать.
— А теперь, — сказал он, — пройдись по спальне и скажи мне, что ты чувствуешь.
Она отошла от него, но едва сделала несколько шагов, как у нее появилось потрясающее ощущение, которое всегда приходило к ней в минуты ее любовных отношений с Конном и Явид-ханом. Пораженная, она остановилась, но потом решила, что это ей только померещилось. Она пошла дальше по большой комнате. Нет, ощущение — реальное. Стоя на ногах, она содрогалась от чувственного взрыва.
— О Боже! — изумленно воскликнула она, повернулась и взглянула на султана. — Что вы сделали со мной?
— Только подарил тебе удовольствие, — тихо ответил он, а потом обыденным голосом сказал:
— Ты играешь в шахматы, Марджалла?
Она кивнула.
Мюрад кликнул неизменных черных евнухов, и они принесли шахматный столик. Эйден подумала, что если она сядет, то нестерпимое, но замечательное ощущение желания, которое усиливалось с каждым ее движением, ослабеет. Они играли, но Эйден играла плохо, потому что не могла освободиться от нарастающего в ней желания. Султан наблюдал за ней, стараясь не показывать своего удовлетворения. Он не хотел оскорблять ее, понимая, что пока еще не завоевал ее доверия.
Наконец у Эйден не осталось сил терпеть, и она невольно соскочила со стула. Глаза ее наполнились слезами.
— Прошу вас, — взмолилась она, — прошу вас, выньте их! Я умираю от желания.
— Даже если я выну их, — ответил он, — это не утолит твое желание. Только я могу сделать это, Марджалла. Если ты по доброй воле согласишься подчиниться мне, тогда я выну их.
— А если нет? — вызывающе спросила она. Он любезно улыбнулся.
— Тогда они останутся там, моя несравненная. Сыграем еще одну партию? Кажется, что с этой партией мы зашли в тупик.
— Неужели вам безразлично, что я презираю вас? — спросила она. — Что вы за человек? — Она вдруг страшно разозлилась.
— Я могущественный человек, и мне безразлично, да, совершенно безразлично, презираешь ли ты меня. Ты не всегда будешь презирать меня. Однажды ты поймешь, что любишь меня, потому что любовь — это другая сторона ненависти.
Он встал и властно предложил ей руку.
— Пошли! — сказал он и повел ее через комнату к гигантской кровати под балдахином.