Он хмыкнул:
— Если этот твой герцог окажется твоей великой любовью, ты еще скажешь мне спасибо, Скай О'Малли.
— Думаю, взамен я заставлю тебя пожалеть о твоей глупости, — угрожающе сказала она, в то время как ее руки скользнули под его куртку, лаская его покрытую шелковой тканью грудь. — Могу ли я заставить тебя пожалеть о твоем решении, Адам? — Сквозь шелковую рубашку он ощущал тепло ее пальцев. — Ты будешь моим любовником и в этот раз? — громко прошептала она, привставая на цыпочки, чтобы поцеловать его в известное ей чувствительное местечко чуть ниже уха. Ее ладонь сотрясалась от ударов его могучего сердца.
— Ты ведь помолвлена, — слабо запротестовал он, но его руки уже сами притягивали ее. Она прикусила мочку его уха.
— Ведь может статься, мы уже никогда не увидимся, любимый, — сказала она тихо, и ее маленький острый язычок пробежал по поверхности ушной раковины.
— Зачем это тебе? — Это была последняя преграда.
— Потому что через четыре дня я отплываю в неведомую страну и выхожу замуж за незнакомца, и мне придется спать с ним. И я буду для него всего лишь самкой, это все, что ему от меня нужно, Адам! Наследники! Наследники для его крошечного герцогства! А за мое тело, мое здоровое и, очевидно, плодовитое тело, он заплатит Англии безопасной гаванью на Средиземноморье и замочной скважиной в двери черного хода Франции. А я, я получила обещание королевы Англии, что она не позволит своим англо-ирландским лордам и никому вообще похитить земли моего сына от Бурка. Это не любовный союз, Адам. Это просто сделка, и поэтому, прежде чем я уеду от всего знакомого и дорогого мне, разве не могу я позволить себе немного любви, немного нежности, немного теплоты с тем, кто дорог мне, с Адамом де Мариско?
— Черт побери, Скай, — тихо сказал он и сомкнул руки на ее спине. Она вздохнула с таким облегчением, что он тихонько рассмеялся и погладил ее по волосам. — Никогда не видел столь честной женщины, как ты, любимая. Иногда это даже пугает меня немного.
Наблюдавший за этой сценой через перила лестницы второго этажа Эдмон де Бомон не мог разобрать слов этой пары, но было ясно, что этот великан страстно любит леди Бурк и она его тоже. Когда к нему подошел юный граф Линмутский, Эдмон спросил мальчика:
— Кто там стоит с твоей мамой, Робби? Робби Саутвуд взглянул вниз, и его лицо озарилось улыбкой. Не отвечая на вопрос наследника де Бомон, он ринулся вниз, крича:
— Дядя Адам! Как вы оказались в Лондоне?! — На его лице светилась неподдельная радость.
Эдмон де Бомон поспешил за мальчиком и прибыл на место как раз вовремя, чтобы услышать ответ великана, заключившего мальчика в объятия: