– А почему ты так и не вышла замуж? – допытывалась Фортейн.
– Потому что не хотела. Мне нравится моя свобода. Нравится служить твоей матери. Это дает мне счастье, Фортейн, а каждая женщина имеет право быть счастливой, – пояснила Рохана и, обняв девушку за плечи, добавила:
– А теперь больше никаких вопросов. Пообещай, что наберешься терпения и сумеешь держать себя в руках.
Фортейн кивнула.
– Ты не скажешь маме?
– Нет. Я знаю, что могу тебе доверять. Все останется между нами. Не огорчи меня, дитя мое, – тихо попросила Рохана.
– Это будет нелегко, – вздохнула Фортейн.
– Знаю, – сочувственно пробормотала служанка.
* * *
Следующие несколько недель, к удивлению Фортейн, пролетели быстро. Она много времени проводила, объезжая округу, иногда виделась с Кайреном. Девушка теряла аппетит, плохо спала, металась, кричала, а утром не могла припомнить, что видела во сне. В конце июля она встретилась с Кайреном у замка Черного Колма.
– Это последнее наше свидание, – сообщил он. – Брат приезжает первого августа. Мачеха, как всегда, деловитая, уже успела все устроить. Эллиоты прибудут из Лондондерри пятого числа, чтобы подписать брачный контракт и окончательно договориться о свадьбе. Ускользнуть будет невозможно, милая. Придется выполнять сотни поручений, чтобы все прошло без сучка и задоринки. Я попытаюсь удрать, но даже не смогу предупредить, когда освобожусь. Если тебя здесь не найду, оставлю записку под скамейкой и придавлю большим камнем. Ты сделай то же самое.
Фортейн уныло кивнула. Плачем, нытьем и жалобами ничего не изменишь.
– Трудно нам придется, Кайрен, – пробормотала она. Он прижал ее к себе.
– В наши последние встречи ты не пыталась соблазнить меня, Фортейн. Разлюбила или передумала?
– Ты считаешь меня такой непостоянной? – рассердилась она. – И что значит “не пыталась тебя соблазнить”? А еще говорят, что женщины тщеславны. Зато у мужчин непомерное самомнение!
– А если бы я предложил любить тебя сейчас, сию же минуту, что бы ты ответила, сердце мое? – лукаво усмехнувшись, поддразнил он.
– Ответила бы, что ты напыщенный осел, – отрезала Фортейн.
Кайрен еще громче рассмеялся.
– Я люблю тебя, моя дикарка, – прошептал он. – Через два месяца ты станешь моей женой. Я едва сдерживаюсь, родная, и это чистая правда.
Фортейн притянула к себе его голову и поцеловала крепким долгим поцелуем, прижавшись к нему своим юным упругим телом, проводя языком по его губам, лаская его язык, чуть прикусывая, когда он впился в ее рот. Она гладила Кайрена по волосам, терлась грудью о его грудь. С каждой минутой все труднее становилось помнить обещание, данное Рохане. Ее штаны почти не защищали от напора восставшей мужской плоти, и девушка чувствовала, как твердый, жадный до победы отросток упирается ей в живот.