Лукас вспомнил их первые ночи. Как она произнесла его имя, когда он впервые дотронулся до нее. Как спала, свернувшись около него клубочком. Как улыбалась ему после близости. Неужели она любит его так же сильно, как и он ее?
А если Стенли действительно был лишь ее наставником, если он на самом деле заменял ей отца и был другом?
Лукас встал и снова зашагал по кабинету. Сможет ли она простить ему его холодность и… его сомнения? Сможет ли она когда-нибудь его понять?
Он сделает все, чтобы она поняла его.
Оливия глубоко вздохнула. Хватит рыдать. Это не пойдет на пользу ни ей, ни ребенку.
Как убедить Лукаса, что она его любит?
Что ж, она не побежит за ним. Она подождет, а когда он явится, она заставит его поговорить с ней, заставит выслушать ее, заставит…
Когда дверь открылась, ее сердце бешено застучало. Если бы она могла встать, то встала бы. Если бы могла заставить его любить себя… Слезы снова подступили к ее глазам. Как можно заставить полюбить себя?
Их глаза встретились, но она не могла понять, что выражал его взгляд. В нем было смятение…
Вдруг он вернулся, чтобы сказать, что их брак не действителен? Она понимала, что выглядит безобразно, в мятой блузке и юбке, с красным носом. Она отвела глаза и наклонилась, чтобы снять грелку со льдом с лодыжки. Но Лукас тут же оказался рядом, присел на краешек дивана и перехватил ее руку.
— Лучше подержать еще. Она еле слышно произнесла:
— Но лед почти растаял.
— Болит?
Никакая боль даже отдаленно не напоминала ту боль, которая была в ее сердце. Слезы опять навернулись ей на глаза.
— Оливия, не плачь, — произнес он резко.
— Извини, я почему-то не могу остановиться… — Она опустила голову.
— Ты не можешь остановиться потому, что ты беременна. Потому, что я плохо к тебе относился. Потому, что ты заслуживаешь лучшего, чем ревнивый муж, который все это время думал лишь о себе. Тебе не за что извиняться. Это должен сделать я. Ко мне приходил Стенли.
Она взглянула на него, надеясь, что он захочет выслушать правду.
— Между мной и Стенли ничего нет. Не то, что ты думаешь. Я уважаю его. Я восхищаюсь им.
Она ждала, что Лукас начнет спорить с ней, но он лишь смотрел ей прямо в глаза.
— Я понимаю теперь, что ты в нем видела отца. Прости меня за грубость, за мои сомнения, за прошлую ночь. Я знаю, что не достоин твоего прощения. Я был полным придурком. Я думал, что ты вышла за меня замуж, только чтобы защитить ребенка…
— О, Лукас, нет!
Схватив ее руки, он сжал их.
— Пожалуйста, дай мне закончить, или я никогда не смогу сказать это. Мое сердце так колотится, что я с трудом могу соображать. Я люблю тебя, Оливия. Я не знаю, когда и как это случилось. Но ты стала центром моей жизни. И не из-за ребенка. Всю свою жизнь я сторонился любви. Я боялся поверить в любовь. Я думал, что мне ничего не страшно, но сегодня я понял, что мне страшно потерять тебя, Оливия.