— Потому… потому что в любую минуту может появиться Ди, а ты…
— Если я и в самом деле отец ее ребенка, то вряд ли она смутится, увидев меня голым до пояса, — сухо возразил он.
Брук громко сглотнула, стараясь найти подходящий ответ.
— Но ты так и не объяснил, с какой стати тебе приспичило раздеваться!
Он внимательно посмотрел на солнце, касавшееся макушек темных елей.
— Я решил немного позагорать, пока мы ждем вашу сестру. Надеюсь, вы не против? Честное слово, я уже забыл, когда загорают вот так, на солнце!
Не против? Она не против? Еще как против! Она не привыкла, чтобы перед ней маячили полуголые незнакомцы — будь они хоть трижды приятели ее сестры! Об остальных причинах, породивших столь неистовую вспышку волнения, она предпочитала даже не думать.
— Представь себе, я против!
Он прищурился, но вовсе не из-за солнца и не из-за ее упрямства.
— Почему?
Тоже еще почемучка нашелся!
— Потому!
— Вас это беспокоит?
Ну вот, он снова раздевает ее глазами! Брук мысленно отругала себя за столь идиотскую реакцию. Лучше бы поставила мерзавца на место, а не глазела на него, открыв рот! А он тем временем уже расстегнул последнюю пуговицу и собрался обнажить плечо.
— Не слишком ли много ты на себя берешь? Не забывай: я отлично знаю, кто ты на самом деле!
— Да, верно, как же я забыл! Я мистер Скорострел, позор людского рода, мальчик-колокольчик и… кажется, был еще какой-то эпитет. — Выдернув рубашку из-под пояса джинсов, он стащил ее, повесил на антенну автомобиля и снова повернулся к Брук: — Ну что ж, об этом мы еще успеем побеседовать, и не раз, а пока я хотел бы просто позагорать.
Брук, онемев от восторга, любовалась его широченной мускулистой грудью. Черная кучерявая поросль начиналась на уровне сосков, опускалась, постепенно сужаясь, к животу, и наконец скрывалась под ремнем — в точности так, как она это себе представляла. Джинсы на животе успели измяться во время сидения в машине, но все так же откровенно обтягивали то, что бутрилось у него в паху.
Дыхание перехватило, и Брук потратила целую вечность, чтобы вновь обрести спокойствие. Только бы мерзавец ничего не заметил!
Черта с два! Бархатная бровь выразительно поползла вверх, и он с издевкой поинтересовался:
— Что, понравилось?
— Подумаешь, красавчик! — Брук поперхнулась и закашлялась, готовая провалиться сквозь землю от стыда. Ситуация грозила выйти из-под контроля. — Если Ди на тебя клюнула, это вовсе не значит, что и я поступлю так же. Ты не в моем вкусе.
— Ваш взгляд не назовешь равнодушным. Не пытайтесь это отрицать.
А вот теперь предательская хрипота появилась и в его голосе…