Дон Хосе Игнасио вернулся, протягивая ему узкий голубоватый листок:
— Освальдо говорил, у вас затруднения с деньгами. Возьмите, это на организационные и текущие расходы…
Полунин нерешительно взял жестко похрустывающую бумажку, увидел четко выписанные цифры — десять тысяч песо Уругвайских, надо полагать? Но тогда это огромная сумма, больше ста тысяч аргентинских…
— Спасибо, доктор, — пробормотал он в замешательстве. — Деньги нам, конечно, пригодятся, но…
— Никаких «но», — отмахнулся Морено. — Депонируйте чек завтра же… только постарайтесь не потерять, он выписан на предъявителя. Счет советую открыть, ну, скажем, хотя бы в «Фёрст Нэйшнл» — этот банк имеет отделения и в Буэнос-Айресе, и в Асунсьоне. Где бы вы ни очутились, деньги всегда под рукой» А деньги вам понадобятся. И сколько! Вы не представляете, какое в Парагвае взяточничество, тамошние чиновники — это просто акулы какие-то, амиго, просто акулы… Как у вас с транспортом?
— Да никак…
— Ну, видите. Не пешком же будете бродить по сельве! Вам нужно взять напрокат хороший вездеход, лучше закрытый «лендровер», или хотя бы простой джип с тентом, но без двух ведущих мостов и не думайте трогаться в путь. Я-то знаю, что такое парагвайские дороги!
— Вы ведете там какие-нибудь дела? — спросил Полунин.
— Сейчас — нет! У меня были интересы в Парагвае… и довольно значительные… Но я все ликвидировал, как только там к власти пришла эта нацистская вонючка герр Стресснер.
— Он что, не поощряет иностранные инвестиции?
— Я бы не сказал. Скорее напротив, он в них заинтересован… Как и Перон, кстати, который на словах ратует за экономическую автаркию, а на деле распродает страну оптом и в розницу. Нет, парагвайские свои дела я ликвидировал сам, просто из принципа. Конечно, деньги не пахнут, первым это заметил еще Веспасиан Флавий… когда обложил налогом общественные нужники. Но, понимаете, есть все же какие-то границы! Словом, деловых связей с Парагваем у меня не осталось, и в этом смысле я вам ничем не могу быть полезным. Но вот такую помощь, — он указал на чек, который Полунин продолжал держать в руке, словно не зная, что с ним делать, — такую помощь я вам оказать могу. Деньги, слава богу, для меня пока не проблема.
Морено налил еще вина Полунину и себе, наклонился к камину и кочергой разворошил догорающие поленья.
— У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы? — спросил он, не оборачиваясь.
Полунин отпил из своего стакана, подумал.
— Есть, — решился он наконец. — Один вопрос у меня давно вертится на языке, но я, пожалуй, не задал бы его, если бы не… этот ваш чек.