— Я хочу сходить в часовню святой Виктории, — решительно объявила Тори.
— Я бы с удовольствием проводил тебя, девушка, но у меня больные ноги и я не гожусь для таких прогулок. — Старый Нед поднялся с кресла, осмотрел деревянный брусок, который держал в руке, и протянул его Тори. — Лицо проявилось. Я дарю его тебе, девушка. Оно будет оберегать тебя от всякого зла и охранять твой покой.
Тори была тронута этим необыкновенным подарком.
— Спасибо.
Старик проводил ее до калитки. Каменные ступени начинались прямо за оградой сада, окружавшего его дом. Крошечная часовня виднелась на вершине холма.
— Однажды я видел ее, — вдруг сказал старик.
— Кого?
— Святую Викторию. — Старый Нед погладил ласкавшуюся к нему собаку. — Она стояла у подножия лестницы на коленях, склонив голову в молитве.
Боясь обидеть старика, Тори не решилась подвергнуть его слова сомнению.
— Каждый год в годовщину смерти Мичела и ее предательства леди Виктория поднимается на вершину на коленях — такое она себе выбрала наказание. Как раз в один из таких дней я и увидел ее. Она обернулась и посмотрела на меня — с нежностью, как мне показалось, — а потом поднялась с колен и исчезла.
Тори молчала.
— Там есть алтарь и могильный камень, обращенный к морю, — сказал старик и, помолчав, добавил: — В предании говорится, что после смерти Мичел и его люди превратились в огромные каменные глыбы, которые можно увидеть во время отлива.
Тори застывшим взглядом смотрела вверх, на часовню.
— И так она все время смотрит на него.
— В жизни и в смерти, навечно. Тори оглянулась:
— Спасибо за талисман.
— Не стоит, девушка.
— Я поднимусь в часовню прямо сейчас…
— Старый Тоби составит тебе компанию.
Девушка дотронулась до руки Старого Неда:
— Можно, я буду вас навещать?
— Ты всегда желанная гостья, девушка. В следующий раз приходи к чаю, и мы отведаем моих любимых «данди».
Тори начала подниматься по каменной лестнице. Потом остановилась и обернулась, чтобы помахать Старому Неду. Но он уже скрылся в доме.
Старый Тоби стоял рядом с ней повизгивая, словно спрашивал, подниматься ему дальше или нет.
— Идем, Старый Тоби, — сказала Тори, дружески потрепав его по загривку. — Давай поднимемся на вершину, к самому небу.
Перед часовней святой Виктории стояла грубо высеченная плита из того же серого камня, что и ступени, по которым Тори поднималась к вершине.
Пугающая безжизненность камня отчасти скрашивалась розами, приникшими к его холодной тверди; они оплетали неровную поверхность и продолжали свое движение вверх, веселя глаз буйством красок,-здесь были и пурпурные, и канареечно-желтые, и даже бледно-розовые розы, которые так любила Тори.