Шейла покачала головой.
Продюсер снова опустился в джакузи и поставил бокал себе на грудь. Взглянув на зеркало в стене, почти незаметно кивнул:
— Ну ладно. Поговорим про “Торговца рабынями”, или как там он будет называться в конце концов.
— Я не думаю, что нас заинтересует...
— Ты получишь четыреста тысяч сразу, — сказал Хэрод, — плюс процент дохода от картины, но от него ты вряд ли что увидишь, если учесть привычки нашей бухгалтерии. Самое главное, что ты на этом заработаешь, — это имя. С этим именем тебя возьмет любая студия в Голливуде. Фильм будет потрясный, поверь мне, детка. Я нюхом чую кассовый фильм, уже после первого черновика развернутого плана. Тут пахнет большими деньгами.
— Боюсь, мне это не подойдет, мистер Хэрод. Мистер Борден сказал, что если меня не заинтересует первое предложение, мы могли бы...
— Съемки начинаются в марте, — перебил Хэрод. Он сделал большой глоток и закрыл глаза. — Шуберт говорит, что они займут недель двенадцать, так что надо рассчитывать на двадцать. Натурные съемки будут в Алжире, Испании, несколько дней в Египте, потом еще недели три в студии Пайнвуд — дворцовые сцены и прочее.
Шейла встала. Капельки воды блестели на ее икрах. Она уперла руки в бока и яростно уставилась на безобразного коротышку в бассейне. Хэрод лежал, не открывая глаз.
— Вы меня не слушаете, мистер Хэрод, — резко бросила она. — Я сказала “нет”. Я не стану играть в вашем фильме. Ведь я даже не видела сценария. Так что можете взять своего “Торговца рабынями”, или как там его, и.., и...
— И засунуть себе в жопу? — Хэрод открыл глаза. Это было похоже на то, как если бы проснулась ящерица. Вода пузырилась на его покрытой шерстью груди.
— До свидания, мистер Хэрод. — Шейла резко отвернулась и направилась к выходу. Она успела сделать три шага, когда Хэрод окликнул ее:
— Боишься постельных сцен, детка?
Она остановилась было, потом пошла дальше.
— Боишься постельных сцен, — повторил Хэрод, только на сей раз уже без вопросительной интонации.
Шейла дошла уже до двери, но остановилась и, крепко сжав кулаки, повернулась к нему.
— Я еще не видела сценария! — Голос ее прервался, и, к собственному изумлению, она чуть не расплакалась.
— Конечно, там есть постельные сцены, — продолжал Хэрод, как будто она не сказала ни слова. — Там есть эпизод, от которого все сопляки в зале уписаются. Можно, конечно, использовать дублершу... Можно, но не нужно. Ты сама с этим справишься, крошка.
Шейла мотнула головой. В ней закипала ярость, которую невозможно было выразить словами. Она повернулась и, как слепая, потянулась к ручке двери.