Обиженный Шон стал оглядываться. Эллен слышала, как он попросил Джонни Москотти взять его с собой. Джонни согласно кивнул, подвел лодку к борту яхты Майка, и Шон к нему перепрыгнул. Шон жестом показал своему брату, что крупно его имел в виду. Предполагалось, что Эллен этого не видит, и она отвернулась.
- Так да или нет? - потребовала она у Вилли ответа.
Он неохотно кивнул и приказал катеру комитета отойти и стать на якорь в ста футах, чтобы обозначить старт. С помощью мегафона, который ему вчера дал Броуди, он стал наводить порядок среди участников гонки.
Эллен надеялась, что тумана удастся избежать. Они жили у океана возле залива и все, за исключением Москотти, знали дорогу туда и обратно. Но нельзя было забывать о пароме, и она молилась, чтобы капитан Лоуэлл был достаточно трезвым, чтобы видеть, что происходит на воде.
Раздался первый свисток, потом второй, а затем взметнулся флажок и взлетела ракета. Яхты понеслись.
Как ни странно, впереди был Майк, а за ним по пятам шел Ларри Вогэн.
- Мне нравится балласт, с которым пошел Майк, - заявил Гарри Мидоуз, обращаясь к Эллен. - Но Ларри обойдет его, как стоячего. Она хорошо готовит или у нее иные достоинства?
- Иные, - сказала она. - У Ларри свои достоинства, у Майка - свои.
- А как ты, Эллен? - поинтересовался Гарри. - За все эти годы мы никогда о тебе не говорили.
Она постучала его по животу.
- Вот когда расправишься со своим балластом, поговорим.
Глаза старого козла засветились неземным светом. Это был мощный стимул для начала диеты.
Энди Николас лежал в незнакомой больничной палате и ел глазами своего кумира, склонившегося над ним.
Энди знал, что Том просидел с ним всю ночь, массируя онемевшие конечности. Он помнил об этом сквозь дымку беспамятства.
Пока он ничем не мог двигать, за исключением левой руки. Правая сторона лица как будто сплыла вниз. Энди очень боялся, что вернется жуткая острая боль в конечностях. Иногда он все видел и понимал, узнавал мать, отца, Тома, и даже понял, что высокий седой мужчина - это врач, хотя забыл все имена и даже названия предметов.
А еще была медсестра, которая, к большому удивлению, искупала его в постели.
Он не мог говорить и знал это, но никак не понимал, почему.
Все, что он слышал, вначале казалось предельно ясным, а потом забывалось, как тогда, когда Ларри Вогэн раздобыл марихуану и они накурились до одури за зданием "Рэнди бэр".
А сейчас все могли говорить хоть по-французски. Он ничего не понимал. Слова были знакомые, но значения их он не улавливал...
Он четко помнил, как нырнул в воду, как следовал за Майком через зеленую мглу и даже видел сейчас пузырьки, отходившие от приятеля. Они напоминали жемчужное ожерелье, которое носила Джеки Анджело, работавшая в аптеке Старбака. Пузырьки уходили вверх к поверхности, а потом перед ним вставала иная картина: круглый помятый предмет на дне, похожий на футбольный мяч с дыркой, а по нему шли царапины. Эти царапины ассоциировались у него с ужасом, который встретился позже, но имя которому он подобрать не мог.