Тут он зааплодировал, но в совершенном одиночестве. На лице конферансье сохранял при этом выражение уверенности, но в глазах этой уверенности не было и даже выражалась мольба. Публике его речь не понравилась, наступило молчание, которое было прервано клетчатым Фаготом.
- Это так называемый случай вранья, - заявил он своим козлиным тенором, - бумажки, граждане, настоящие!
- Браво! - восторженно крикнули на галерке.
- Между прочим, этот, - тут клетчатый нахал указал на бледного Чембукчи, - мне надоел, суется все время, ложными замечаниями портит сеанс. Что бы с ним такое сделать?
- Голову ему оторвать! - крикнул злобно какой-то мужчина.
- О? Идея! - воскликнул Фагот, и тут произошла невиданная вещь. Шерсть на черном коте встала дыбом, и он раздирающе мяукнул. Затем прыгнул, как тигр, прямо на грудь к несчастному Чембукчи и пухлыми лапами вцепился в его жидкую шевелюру, в два поворота влево и вправо - и кот, при мертвом молчании театра, сорвал голову Чембукчи с пухлой шеи.
Две с половиной тысячи человек, как один, вскрикнули. Песня про самовар и Машу прекратилась.
Безглавое тело нелепо загребло ногами и село на пол. Кровь потоками побежала по засаленному фраку.
Кот передал голову Фаготу, тот за волосы поднял ее и показал публике, и голова вдруг плаксиво на весь театр крикнула:
- Доктора!
В партере послышались истерические крики женщин, а на галерке грянул хохот.
- Ты будешь нести околесину в другой раз? - сурово спросил клетчатый.
- Не буду, - ответила, плача, голова.
- Ради Христа, не мучьте его! - вдруг на весь театр прозвучал женский голос в партере, и видно было, как замаскированный повернул в сторону голоса лицо.
- Так что же, граждане, простить, что ли, его? - спросил клетчатый у публики.
- Простить! Простить! - раздались вначале отдельные и преимущественно женские голоса, а затем они слились в дружный хор вместе с мужскими.
- Что же, все в порядке, - тихо, сквозь зубы, проговорил замаскированный, - алчны, как и прежде, но милосердие не вытравлено вовсе уж из их сердец. И то хорошо.
И громко сказал:
- Наденьте голову!
Кот с клетчатым во мгновенье ока нахлобучили голову на окровавленную шею, и голова эта, к общему потрясению, прочно и крепко села на место, как будто никогда и не отлучалась. Клетчатый мгновенно нахватал из воздуха червонцев, сунул их в руку бессмысленно улыбавшемуся Чембукчи, подпихнул его в спину и со словами:
- Катитесь отсюда, без вас веселей! - выпроводил его со сцены.
Чембукчи, все так же безумно улыбаясь, дошел только до пожарного поста и возле него упал в обморок.