– Замерзли?– спросил Бобров.– Хотите выпить?..
Как бы пи злился российский человек, предложи ему выпить, и он тотчас добреет…
За столом Леша рассказал:
– Я был в Ленинграде дважды. Хотел вернуть собаку – не могу. Привык…
Мы узнали, что Глаша совершила несколько подвигов. Во-первых, спасла щенка, который тонул. Вытащила его из лужи. Кроме того, первая взяла след медведя-шатуна. И наконец, задушила лисицу.
Мне было как-то неприятно, что Глаша умертвила живое существо. Но что поделаешь – инстинкт…
Тут я вспомнил одну давнюю историю. Обедали мы с приятелем в ресторане "Балтика". Разговорились с официанткой. Угостили ее коньяком. И нее это дружески, без малейшей корысти. Она же затем поступила довольно странно. Обсчитала меня рублей на шесть.
Откровенно говоря, я немного растерялся. Не денег, естественно, жаль – за человека обидно. А приятель говорит:
– Чему ты удивляешься?! Соловей заливается не потому, что ему весело. Он просто не может иначе… Соловей поет, официантка ворует… Просто иначе не может… Природа такая, инстинкт…
– Продай собаку,– говорит Бобров.
– Как тебе не стыдно!
– Ну тогда подари. Здесь ей будет лучше.
– Ей-то – да. А нам?..
Мы еще немного выпили и ушли спать.
Проснулись к обеду. В столовой застали четверых незнакомых мужчин.
Леша отозвал меня в сторону:
– Эти ребята – из КГБ. Завтра на лося пойдут.
– Лось-то при чем?– говорю.– Мало им нашего брата?
– Да они ничего,– шептал Бобров,– они после работы меняются.
– В какую сторону?
Мальчики из органов выглядели сильно. Что-то было в них общее, типовое. Серийные, гладкие лица, проборы, шерстяная одежда. Один подсел ко мне. Заговорил отрывисто и четко:
– Ваша собака?.. Хорошо… Как зовут? Глафира? Это что. юмор? Ценю… Течка давно была? Не знаете? А кто же знает?.. Уши гноятся? Нет?.. Отлично…
– Садитесь обедать,– пригласил Бобров.
Обедали не спеша. Ребята из органов достали водку. Разговор то и дело принимал щекотливый характер.
– Свобода?!– говорил один.– Русскому человеку только дай свободу! Первым делом тещу зарежет!..
Я спросил:
– За что Мишу Хейфеца посадили? Другие за границей печатаются, и ничего. А Хейфец даже не опубликовал свою работу-
– И зря не опубликовал.– сказал второй.– Тогда не посадили бы. А так
– кому он нужен?..
– Сахаров рассуждает, как наивный младенец,– говорил третий,– его идеи бесплодны. Вроде бы грамотно изложено, с единственной поправкой. То, что рекомендует Сахаров, возможно при одном условии. Если будет арестовано Политбюро Цека…
– Запросто,– сказал Валерий Грубин.
– Нам пора ехать,– говорю.– спасибо.
Мы собрали вещи. Бобров попрощался с Глашей. Его жена Фили (настоящее имя забыл) даже тихонько поплакала.