Я встретился с ним взглядом, при этом попытался придать своим глазам искреннее выражение.
– У меня захромал пони, сэр. Слуга взялся отвести его домой, а я пересел на его лошадь.
Он хотел что-то сказать, но я опередил его, прикрывшись щитом, так любезно вложенным в мои руки Белазиусом.
– Обычно ваш брат посылает за мной после ужина, и я не захотел его задерживать.
При упоминании имени Амброзиуса он нахмурился, но ограничился лишь вопросом:
– Почему же так поздно и не по дороге?
– Когда Астер повредил себе ногу, мы заехали в лес. На перекрестке мы повернули на восток, на просеку. Там к югу отходила тропинка. Нам показалось, что по ней мы быстрее вернемся.
– Какая тропинка?
– Я плохо знаю лес, сэр. Она ведет к гряде и спускается к броду.
Продолжая хмуриться, он оглядел меня.
– Где ты оставил своего слугу?
– На второй тропинке. Прежде чем отпускать меня одного, он хотел убедиться, что мы на верном пути. Он, должно быть, поднимается сейчас на гряду.
Сбивчиво, но откровенно, я молился про себя, чтобы не встретиться с Кадалом.
Утер все глядел на меня, не обращая никакого внимания на гарцующую под ним лошадь. Впервые я увидел, насколько он походил на брата. Тогда же впервые почувствовал в нем силу, несмотря на молодость, и понял, почему Амброзиус называл его блестящим командиром. Он видел людей насквозь. Я знал, что он, чувствуя ложь, пытается узнать, что у меня за душой. Ему неизвестно, в чем и почему я лгу, но он решительно настроен разобраться во всем.
Видимо, поэтому он изменил тон и довольно приятным голосом, почти нежно, спросил:
– Ты лжешь, не так ли? Почему?
– Сказанное мною правда, господин. Если вы взглянете на моего коня, когда его приведут...
– Ах, да... Это-то правда. Я и не сомневаюсь, что он захромал. Если я пошлю людей на тропу, то они несомненно встретят Кадала, ведущего лошадь. Я же хочу знать...
– Не Кадала – Ульфина, сэр, – быстро вставил я. – Кадал занят. Белазиус послал со мною Ульфина.
– Двоих в одном лице? – вопрос прозвучал презрительно.
– Как это, господин?
Он неожиданно вспылил.
– Не препирайся, наложник. Ты врешь. Я чую ложь за версту.
Он поглядел мимо меня, и его голос изменился.
– Что у тебя в седельной сумке? – он головой указал на нее стоявшему рядом воину. Из нее выглядывал кусок робы Белазиуса.
Тот засунул в сумку руку и вытащил одеяние. На замусоленной и помятой белой ткани отчетливо проступали темные пятна. Запах крови дошел до меня даже сквозь дым горящей факельной смолы.
Почувствовав кровь, зафыркали и заволновались лошади. Люди переглянулись. Факельщики с подозрением поглядели на меня. Стражник выдохнул и что-то пробормотал.