Лиз послала сыну воздушный поцелуй, чего никогда бы не сделал Джек. Он старался обращаться с сыном, как с мужчиной, и не раз упрекал Лиз, что она сюсюкает с ним, словно с несмышленым младенцем. Но ведь Джеми и в самом деле был совсем еще маленьким. И сколько бы лет ему, в конце концов, ни исполнилось.
Лиз знала, что для нее он всегда останется ребенком — ее ребенком.
Сквозь пелену слез она следила, как Джеми бежал по дистанции. Что бы она ни говорила ему перед стартом, на самом деле Лиз очень хотелось, чтобы он победил — ради себя, ради отца, ради нее, наконец. Эта победа доказала бы, что все не так плохо и что они могут жить даже без Джека. Прежде всего сам Джеми нуждался в подобном доказательстве едва ли не больше, чем все остальные.
С замиранием сердца Лиз следила за тем, как бегуны приближаются к финишу. Джеми бежал третьим или четвертым, но перед самым концом дистанции у него за спиной словно выросли крылья. Стремительный рывок, и Джеми вырвался вперед. Он не вертел головой по сторонам, не оглядывался назад, как делали другие мальчики, он смотрел только вперед и несся — нет, летел к финишной черте. Что произошло дальше, Лиз поняла не сразу. Лишь через несколько мгновений до нее дошло, что Джеми прибежал первым. Он грудью бросился на ленточку и, задыхающийся и счастливый, остановился у дальнего конца беговой дорожки, ища взглядом мать, пока специальная болельщица из добровольцев обнимала и поздравляла его.
Разделявшие их сто ярдов Лиз преодолела едва ли не быстрее Джеми. Подбежав к сыну, она крепко обхватила его обеими руками и прижала к груди, не замечая, что слезы потоком текут по ее щекам.
— Я выиграл! Выиграл! Выиграл все-таки!!! — захлебываясь от счастья, восклицал Джеми. — С папой я никогда не выигрывал первого места, а с тобой — выиграл! Правда, мы молодцы, а?
— Конечно, родной, — ответила Лиз, думая о том, как был бы рад за сына Джек. В эти секунды она почти физически ощущала его довольную улыбку и, крепче прижав Джеми к себе, тихонько поблагодарила бога и Джека — за то, что они сделали эту победу возможной. Потом она поцеловала Джеми в нагретую солнцем темную макушку и сказала, что ужасно им гордится.
Джеми посмотрел на нее и удивленно вскинул брови.
— А ты разве не рада, мама?
У него была настолько озадаченная мордочка, что Лиз не выдержала и рассмеялась сквозь слезы.
— Конечно, я рада! Ты молодец, Джеми! — Лиз нашла взглядом Питера и девочек, которые сидели на трибуне, и они с Джеми помахали им. Тут по стадиону стали объявлять имена победителей, и Джеми пошел на пьедестал почета — получать свою золотую медаль. Питер и сестры торжествующе завопили. Лиз тоже едва удерживалась, чтобы не визжать от радости и не прыгать на одной ножке. Джеми одержал важную победу, и — что бы ни ожидало его в других видах — сегодняшний день можно было считать удачным.