— Я напишу тебе. Од.
Прежде он никогда никому не давал обещания писать. Они в последний раз поцеловались, и он ринулся прочь — больше не было сил выдерживать эту пытку. Он сел в свой вагон и стал ждать. Когда лязгнули колеса и ее поезд начал медленно набирать скорость, Чарльз зажмурился и стиснул зубы, будто смертник под наведенным на него дулом. Потом закрыл глаза рукой и откинулся на сиденье. Он так напряженно думал об Одри, что ему показалось, будто он видит, ощущает ее рядом с собой чувствует запах ее духов, слышит ее голос…
— Чарльз, может, ты все-таки посмотришь на меня?
Он подскочил, не веря своим глазам, — Одри стояла перед ним и улыбалась, а носильщик деловито раскладывал по полкам ее багаж.
— Как… Бог мой! Одри! Ты чуть до инфаркта меня не довела!
Он подхватил ее, поднял, издал воинственный клич и принялся целовать так неистово, что она чуть не задохнулась.
— Как ты здесь оказалась?!
— Очень просто. Решила прокатиться с тобой в Стамбул.
Когда он ушел, она поняла, что не может с ним расстаться.
Она успеет в Лондон к отплытию «Мавритании», к четырнадцатому сентября, а если задержится, возьмет билет на следующий рейс. А сейчас она во что бы то ни стало должна быть с ним.
— Твое приглашение остается в силе?
Одри вся так и светилась счастьем. А он все никак не мог прийти в себя.
— Это мы еще посмотрим, — с напускной важностью проговорил он и снова притянул ее к себе.
Носильщик вышел, и они остались вдвоем.
— Не хочу расставаться с тобой, Од. Никогда!
— Это что, предложение руки и сердца? — полушутя спросила она.
— В некотором роде. Я не представляю, как буду жить без тебя.
Она тоже не мыслила себе жизни без него. Но кто-то из них должен принести жертву: она — свою семью или он — карьеру.
— Не надо сейчас говорить об этом. Будем просто радоваться сегодняшнему дню.
Одри была мудрая женщина и сама все решила. Она знала, что должна быть с ним. Она поедет с ним до Стамбула. А может, и дальше. Там будет видно.
Они провели ночь, предаваясь радостям любви, утром же, когда Одри подняла голову, глаза ее расширились от удивления.
Поезд стоял на каком-то скучном полустанке.
Выглянув из-за плеча Чарльза в окно, она увидела по другую сторону платформы сверкающий синий с золотом экспресс.
«Compagnie internationale des wagon-lits et dcs grands express Europeens»[1], — прочла она, и глаза у нее округлились. Это был тот самый поезд, о котором она так много читала и слышала И дедушка о нем рассказывал. Ему доводилось ездить на этом поезде А в альбоме отца даже были фотографии «Восточного экспресса». И вот теперь она сама увидела это чудо во всем его неповторимом великолепии.