Назавтра она принесла ему бланки заявлений, и они без конца обдумывали их, заполняли и наконец отослали, а между тем Тана подыскивала квартиру. Она должна быть со всеми удобствами, без которых он не мог обойтись.
В конце мая ей позвонила мать. Обычно днем дома Тану не застанешь, но сейчас ей надо было кое-что сделать, да и Гарри чувствовал себя неплохо. Одна из дежурных пришла снизу и постучалась к ней. Тана подумала, что это Гарри хочет узнать, как дела с квартирой. Она присмотрела два места, которые ей понравились. Одно из них — в Пьемонте, и она была уверена, что такой сноб, как Гарри, конечно, предпочтет именно эту квартиру, но хотела знать наверняка, что и ей она будет по карману. Доход ее был гораздо ниже, чем у Гарри, хотя летом она наметила себе неплохую работу. Может быть, после…
— Алло? — В трубке звучал сигнал междугородного звонка, и сердце ее замерло: а что, если это опять Гарри-сон? Гарри так и не знал, что было между ними, или, вернее, что могло быть и чем они пожертвовали ради него. — Алло?
— Тана? — Это была Джин.
— Ох. Привет, мам.
— Что-нибудь неладно? — Как-то странно она начала.
— Нет, просто я думала, это другой человек. Что-нибудь случилось? — Для ее звонка это был неурочный час. Может, у Артура опять сердечный приступ? Он три месяца пробыл в Палм-Бич, и все это время Джин была с ним. Энн с Джоном и Билли вернулись в Нью-Йорк, а Джин осталась ухаживать за ним и после выписки из больницы, пока он не придет в себя. Только два месяца, как они с Артуром в Нью-Йорке, и у Джин, должно быть, дел невпроворот, потому что она почти не звонила Тане.
— Я сомневалась, дома ли ты в это время. — Голос ее звучал напряженно, словно она не знала, что сказать.
— Обычно я в больнице, но сегодня у меня здесь дела.
— Как твой друг?
— Уже лучше. Он примерно через месяц выписывается. Я подыскиваю ему квартиру. — Она решила пока не говорить, что они собираются жить вместе. Для Таны это было совершенно естественно, но она знала, что мать будет другого мнения.
— А он сможет жить один? — с удивлением спросила Джин.
— Вероятно, если будет вынужден, но не думаю, что он будет один.
— Это разумно. — Она и вообразить не могла, что это значит, у нее было свое на уме. — Я хотела тебе кое-что сказать, родная.
— Что же?
Джин совсем не была уверена, как отреагирует Тана, но не ходить же все время вокруг да около.
— Артур и я собираемся пожениться. — Она затаила дыхание, а Тана просто остолбенела.
— Вы — что?
— Собираемся пожениться… Я… он чувствует, что мы стареем… и так слишком долго мы вели себя глупо, — она запнулась, повторяя его слова, которые он только накануне сказал ей. Все лицо ее горело, и она в страхе ждала, что скажет Тана. Она знала, что дочь давно не любит Артура, но, может быть, теперь…