— А твои дочери? Они не будут возражать?
— Это моя жизнь, а не их, разве нет? Кроме того, они чудные девочки, и нет никакой причины, чтобы они мешали моему личному счастью.
Тана кивнула. У нее было такое чувство, словно все происходит во сне.
— Ты это серьезно?
— Как никогда в жизни. — Он смотрел ей в глаза и не отпускал ее взгляда. — Я очень тебя люблю.
Он же еще ни разу даже не поцеловал ее. Тана просто таяла под его взглядом, она вся тянулась к нему. А когда они вышли из ресторана, он нежно привлек ее к себе и поцеловал в губы. Тана почувствовала, что ее сердце сейчас расплавится, пока он держал ее в объятиях.
— Я люблю тебя, Расс, — оказалось вдруг, что ей так легко произнести это. — О, я так тебя люблю.
Она смотрела на него снизу вверх со слезами на глазах, а он улыбался ей с высоты своего роста.
— Я тоже люблю тебя. Ну а теперь будь хорошей девочкой и исправь свою жизнь.
— Это не займет много времени.
Они медленно пошли к Сити-Холл. Ей нужно было вернуться на работу.
— Вот и хорошо. Дня два хватит? — Оба засмеялись. — Мы могли бы поехать на каникулы в Мехико.
Тана съежилась от страха. Она уже обещала Джеку поехать с ним кататься на лыжах. Но надо же было что-то делать, прямо сейчас.
— Дай мне время до начала нового года, и, обещаю, я все исправлю!
— Тогда, может быть, мне поехать в Мехико одному? — Он задумчиво нахмурил брови. Тана с беспокойством взглянула на него. — О чем ты беспокоишься, малышка?
— Что ты еще в кого-нибудь влюбишься.
— Тогда поторопись. — Расс рассмеялся, снова поцеловал ее, прежде чем она вошла в здание суда.
И всю вторую половину дня Тана сидела на судейской скамье со странным выражением в глазах и блуждающей улыбкой на губах. Она не могла ни на чем сосредоточиться, а когда встретилась этим вечером с Джеком, у нее перехватывало дыхание при всяком взгляде на него. Он хотел знать, есть ли у нее лыжная экипировка. Уже был арендован коттедж, и они собирались ехать с друзьями. Вдруг, где-то в середине вечера, она вскочила и посмотрела на Джека.
— Что происходит, Тэн?
— Ничего… Все… — Она зажмурилась. — Мне надо идти.
— Сейчас? — Он был взбешен. — Обратно в город?
— Нет. — Она села и заплакала. С чего же начать? Что она могла сказать? В конце концов, он сам ее оттолкнул, не принимая ее работу и ее успех, ее горечь, своим нежеланием связывать себя. Сейчас она жаждала того, чего он не хотел и не мог ей дать. Тана знала, что поступает правильно, но это было так трудно. Она в отчаянии пристально смотрела на Джека, уверенная в правильности того, что сейчас делает. Она почти ощущала присутствие Расса рядом с ней и Гарри с другой стороны, подбадривающих ее. — Я не могу.