— Что это вы тут делаете? — радостно улыбнулась Алекс обеим, испытывая прилив счастья от одного взгляда на своего ребенка. Это была самая хорошенькая девочка на свете. Ее яркие рыжие волосы светились, подобно маяку, на темном фоне ванны.
— Ш-ш-ш, — серьезно сказала Аннабел, поднося пальчик к губам. — Русалки не разговаривают.
— А ты русалка?
— Ну конечно! Кармен сказала, что я могу помыться в твоей ванне и взять твою пену, если я позволю ей сегодня помыть мне голову.
Кармен смущенно улыбнулась своей хозяйке, и Алекс рассмеялась. Аннабел обожала заключать сделки, и Кармен так же легко поддавалась на все ее уловки, как и родители девочки. Надо сказать, что Аннабел пользовалась этим весьма умеренно и не была избалованным ребенком, прекрасно сознавая, однако, как ее все боготворят.
— А что, если я залезу к тебе в ванну и мы обе вымоем волосы? — предложила дочери Алекс. В любом случае ей надо было вымыться, перед тем как Сэм придет к обеду.
— Хорошо, — согласилась Аннабел после минутного размышления. Она терпеть не могла, когда ей мыли голову шампунем, но на этот раз, похоже, избежать этого ей не удастся.
Алекс сняла черный костюм и туфли на высоких каблуках.
Кармен отправилась проверить обед, а Аннабел продолжала изображать из себя русалку. Через минуту к ней присоединилась ее мать, и две женщины — большая и маленькая — завели важную беседу обо всем на свете. Аннабел очень гордилась тем, что ее мама была адвокатом, а папа — «инвестиционным капиталистом», как мама это называла. Она всегда говорила, что это нечто вроде банкира, то есть что отец вкладывает деньги людей в какое-то дело. Сам папа объяснял все не совсем так, но Аннабел было довольно и этого. А мама, как было известно девочке, ходит в суд и спорит там с судьей, но не отправляет людей в тюрьму.
— Что ты сегодня делала? — спросила Алекс, блаженно погружаясь в теплую пенистую воду. Она сама чувствовала себя сейчас русалкой, оказавшейся в воде после тяжелого дня в офисе.
— Все понемногу, — ответила Аннабел, с удовольствием глядя на маму, которая только что наградила ее горячим поцелуем.
— А в садике что было?
— Ничего особенного. Правда, мы ели лягушек.
— Вы ели лягушек? — удивленно переспросила Алекс. Впрочем, она знала, что ее дочери свойственна краткость, поэтому стала ждать продолжения. — Каких лягушек — не настоящих же?
— Зеленых лягушек. С черными глазами и волосами из кокоса.
Это был намек, и Алекс подумала о том, как она могла жить без этой очаровательной девчушки.
— Ты имеешь в виду пирожные?
— Ну да, их принес Бобби Бронштейн. У него сегодня был день рождения.