— Здравствуйте, Джон, — немного задыхаясь от бега и недовольная, выпалила Алекс и уселась на стул, не снимая плаща.
— Спасибо, что вы вырвались. Но я считаю, что это было необходимо. Я хотел поговорить с вами лично.
— Что-то с мазком? — спросила она, чувствуя, как снова начинает сильно биться ее сердце и покрываются потом ладони, сжимающие ручку сумки. Но врач отрицательно покачал головой:
— Нет. Это маммограмма.
Не может быть. У нее не было ни опухолей, ни уплотнений. Доктор включил проектор и поочередно вставил туда два снимка — вид спереди и сбоку. Алекс ничего не понимала — снимки напоминали карту погоды в Атланте. Андерсон повернулся к ней и, показывая на темное пятно, которого Алекс без него бы не заметила, с болью в голосе произнес:
— Вот здесь — уплотнение. Очень большое и глубокое.
Это может оказаться чем угодно, но радиолог и я очень беспокоимся.
— Что значит «чем угодно»? — в смятении спросила Алекс.
Может быть, она что-то не так поняла? Что это за утолщение в глубине ее груди? Что это такое и как оно возникло?
— Есть несколько возможностей, Алекс, но уплотнение такой величины в этой области ничего хорошего означать не может. Мы считаем, что у вас опухоль.
— О Господи. — Теперь она понимала, почему он не хотел обсуждать это по телефону и настоял на том, чтобы Лиз сообщила ей об этом.
— И что это означает? Что теперь будет? — слабым голосом спросила побледневшая Алекс. На мгновение ей показалось, что она вот-вот упадет в обморок, но она пересилила себя.
— Вам нужно как можно скорее сделать биопсию. Лучше всего на этой неделе.
— Через два дня у меня процесс. Пока он не закончится, я не смогу.
Она словно надеялась, что опухоль исчезнет сама собой, но они оба знали, что это невозможно.
— Нет, так нельзя.
;; — Я не могу бросить своего клиента. Неужели несколько дней имеют такое значение?
Алекс была в ужасе. Что он пытается ей сказать? Что она умирает? Одна мысль об этом заставила ее задрожать.
— Конечно, несколько дней большого значения не имеют, — вынужден был признаться доктор, — но вообще не обращать на это внимания преступно. Вы должны найти хирурга и сделать биопсию как можно скорее, а потом, в зависимости от результатов, он скажет вам, что делать дальше.
Боже мой. Как это страшно и сложно.
— А разве вы сами не можете сделать биопсию? — отчаянным и очень испуганным голосом спросила Алекс. Она чувствовала такую же беззащитность, как в тот момент, когда переступила порог маммографической лаборатории. А теперь случилось самое худшее — или почти самое худшее. Как будто у нее перед глазами крутили фильм ужасов.