После этого Сэм спустился в холл и выпил два глотка больше он не смог — отвратительного кофе из автомата. Все эти больничные запахи, все эти люди, передвигавшиеся на каталках или креслах на колесиках, заставляли его самого чувствовать себя больным. Последний раз он был в больнице, когда родилась Аннабел, и с тех пор у Сэма сохранился ужас перед этим местом. Тогда Алекс нуждалась в его присутствии, а сейчас он чувствовал себя лишним и беспомощным. Его жену увезли от него неведомо куда, она была под наркозом и не знала, находится он рядом или нет. Он мог быть в любом другом месте. И к половине одиннадцатого он понял, что имеет на это право. По его расчетам, она уже должна быть в палате. По крайней мере можно узнать, когда она там окажется. Сэм не хотел уезжать, не увидев ее или хотя бы не поговорив с ее врачом. Но к одиннадцати он должен был оказаться в офисе. А его сидение здесь было абсолютно бесполезным занятием — он это знал. В этой крохотной голубой комнате он чувствовал себя совершенно заброшенным.
Позвонив в офис еще раз, Сэм решительно направился к стойке дежурной медсестры.
— Я хотел бы узнать о состоянии здоровья миссис Александры Паркер, — отрывисто сказал он. — В девять ей должны были сделать биопсию. Врач обещал, что в десять процедура закончится. Сейчас уже почти одиннадцать. Пожалуйста, узнайте, почему происходит эта задержка. Я не могу ждать ее вечно.
Медсестра подняла бровь, но ничего не сказала. Стоявший перед ней хорошо одетый и красивый мужчина выглядел очень респектабельно. Вокруг него словно была аура начальника, на которую поддалась даже она, не знавшая, ни кто он такой, ни почему он не может ждать, подобно любому другому посетителю.
Медсестра позвонила наверх, где ей сказали, что все задерживается. В конце концов, сегодня был понедельник. Сегодня надо было сделать все, что накопилось за выходные, — прооперировать все руки, ноги и бедра, которые ждали этого со вчерашнего вечера. А ведь оставались еще и срочные случаи — аппендициты, например.
Сэм снова вспомнил про бессмысленное ожидание в аэропорту. Однажды он должен был встретиться с Алекс в Вашингтоне для какой-то вечеринки. В Нью-Йорке шел снег, и Сэм прождал ее прилета шесть часов. Сейчас он начинал чувствовать примерно то же самое, что и тогда. К половине двенадцатого он понял, что его терпение иссякло.
— Это смешно, — снова обратился он к девушке за стойкой. — За это время ей уже могли бы сделать операцию на сердце. Ее увезли три часа назад. По крайней мере могу ли я узнать, в чем дело?