— Ты его любишь? Или ты пошла на это ради карьеры? Или ради удовольствия? Что этот парень значит для тебя?
— Ничего, — ответила она, не смея поднять глаза на мужа.
А он с тоской подумал, что кто-то другой сделал все то, что не смог сделать он. Эта мысль родила другую: «А любила ли Барби меня когда-нибудь? Может быть, с самого начала для нее наш брак ничего не значил?» Сам Чарли страстно хотел создать семью, завести детей… Но, может, он не имеет на это права? Как он может дать ребенку дом, если сам никогда не имел его? Что он об этом знает?
— Зачем ты это сделала? — жалобно спросил он, борясь с душившими его рыданиями.
Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Потому что ты пугаешь меня. Ты ждешь от меня того, от чего я бегу всю жизнь. Каждый раз, когда ты откровенничаешь со мной, я начинаю бояться. Ты хочешь детей, семью и все то дерьмо, которое для меня ничего не значит. Я не хочу себя ничем связывать. Я просто не могу так жить.
Чарли молча слушал ее, и слезы катились у него по щекам. Она разбивала вдребезги все его мечты и делала это совершенно сознательно.
— Ты хочешь знать, почему я так отношусь ко всему этому, хочешь, Чарли? Наверное, хочешь. Да, у меня была семья — братья и сестры, мать и отец… И знаешь что? Мой брат спал со мной в течение семи лет. Первый раз это произошло, когда мне было семь, и ты знаешь, моя мамочка позволяла ему делать это. Он был такой «трудный» мальчишка, и она так боялась, что у него могут быть неприятности с полицией, если он сойдет с правильного пути, так вот я была для братца «спасательным кругом». Свой первый аборт я сделала благодаря ему, когда мне было тринадцать, а потом через год — еще два. А потом мой папочка решил тоже вкусить кусок семейного пирога… Прекрасная семейка, правда, Чарли? Захотелось бы тебе после этого рожать детей? Нет? Вот и мне тоже. Я сбежала из этого ада. Я приехала в Вегас и целый год ловила удачу, пока не получила роль в шоу, и за то время сделала еще два аборта. А потом еще один уже здесь, когда меня обрюхатил один умник. Да, я не хочу и этого ребенка, Чарли, но я думала, что его хочешь ты.
Да, он хотел, но ему нужен был собственный ребенок. Чарли сидел, уставясь на нее, испытывая невероятные душевные муки, вызванные ее словами.
— Я не знаю, что сказать, Бэб. Извини меня за все, что было, за прошлое, за нас… Мне кажется, что мы оба совершили ужасную ошибку.
— Да. — Она шмыгнула носом и закурила еще одну сигарету. — Мне не надо было выходить за тебя. Ты бредишь всей этой глупой сентиментальной чушью. Я говорила тебе, что все это чепуха, но мне хотелось верить, что я смогу вести такую жизнь. И знаешь что? Я не могу. Я не могу быть такой, как ты хочешь, — маленькой, миленькой глупой женушкой. Это не для меня. Мне кажется, я сойду с ума, если буду сидеть в этой квартире, разговаривать о детях и смотреть, как ты пылесосишь и готовишь обеды. К черту твои обеды, Чарли, я создана для другой жизни!