— Этого тебе тоже не стоило делать, — сказала она грустно. — Я надеялась, что ты привыкнешь к одиночеству. В течение пяти месяцев ты был свободен и мог уже давно начать новую жизнь без меня.
— Но я не хочу этого, — возразил Энди.
— Мы оба этого хотим, — твердо проговорила она.
— Не надо указывать мне, чего я хочу, — фыркнул он, — черт возьми, я хочу быть с тобой. Вот чего я хочу! Я не же лаю знать никаких суррогатных матерей, рожающих детей на заказ, я не представляю, как эта дурь могла прийти мне в голову… Я уже даже ребенка не хочу. Я не хочу даже слышать о нем! Все, чего я хочу, — это тебя… Ди… Пожалуйста, дай мне еще один шанс… ну пожалуйста… Я тебя так люблю… — Он хотел добавить, что жить без нее не может, но слезы душили его.
— Я тоже больше не хочу иметь ребенка. — Она лгала, и они оба знали об этом. Если бы сейчас кто-нибудь смог сотворить чудо и сделать так, чтобы она забеременела, она бы ни секунды не раздумывала, чтобы воспользоваться этой возможностью. Но она уже устала мечтать об этом. — И я не хочу быть замужней женщиной. Я не имею на это права. — Диана старалась, чтобы ее слова звучали как можно убедительнее. Она сама уже почти поверила в это.
Но почему? Потому что ты не можешь забеременеть? Ну и что? Не будь дурочкой. Ты хочешь сказать, что выходить замуж могут только те, кто способен рожать детей? Это самая великая глупость, какую я когда-либо слышал.
— Люди должны жениться или выходить замуж за таких же, как они сами, чтобы никому не было тяжело.
— О, какая замечательная идея! Почему она не приходила мне в голову? Ради бога, Ди, перестань. Мы попали в неприятную переделку, но это не означает, что рухнул весь мир. Мы еще можем все поправить.
— Мы не попадали в неприятную переделку, — поправила она его, — в нее попала я.
— Да, а я бегал как сумасшедший и нашел мать для нашего будущего ребенка в лице какой-то чокнутой, проповедующей буддизм. Ладно, согласен, мы оба были слегка не в себе. И что вышло? Это было жестоко. Это было грубо, согласен. Это было самое ужасное время в моей жизни. Но теперь с этим покончено. Остались наши жизни, и мы должны прожить их вместе. Ты не можешь просто так взять и махнуть на нас обоих рукой только потому, что мы тогда оба чуть-чуть сошли с ума.
— Я не хочу, чтобы это повторилось, — покачала головой Диана. — И теперь существует много вещей, которые я не хочу больше делать, вещей, которые я должна была делать раньше. Я не хожу на детские праздники или крестины, я не навещаю в больницах новорожденных и рожениц. Сэмми родила вчера, и я позвонила ей и сказала, что не приду. И знаешь что? Я отлично себя чувствую. Мне необходимо так себя вести, чтобы продержаться, я должна себя пересилить, а если не смогу, что ж, как это ни тяжело, но мне надо будет смириться с этим. Я не собираюсь создавать себе не удобства и ставить себя в дурацкое положение, выходя замуж за человека, который мог бы иметь детей, но не имеет их из-за того, что я его жена и я бесплодна. И я не желаю иметь дело с особами вроде Ванды и донорскими яйцеклетками. К черту все это дерьмо, Энди! Я больше ничего не буду делать. Я собираюсь жить своей жизнью и раз и навсегда покончить со всем этим. У меня есть работа. Замужество и дети — это еще не все в этой жизни.