— Не вздумайте там только есть и спать, — напутствовал он их всю дорогу. — Спортом надо активно заниматься. Ты, Нинуша, как врач, поймешь меня лучше этой разгильдяйки. Речка-то какая-никакая там у вас есть? Грязная — нет?
— В Старо-Павловском районе все заводы стоят, насколько я знаю, — ответила Нина. — Выходит, вода в речке должна быть чистая.
Катя улыбнулась. У Нины — темные как ночь восточные глаза, брови и шапка густых волнистых волос. Ей бы очень пошла коса, как грузинской красавице Этери, а она отправилась в парикмахерскую и сделала стильную мальчишескую прическу. За месяцы беременности сама Нина пополнела, а лицо ее, вот странность, похудело. Стало печальным, замкнутым и очень красивым.
— Я ездила в Старо-Павловск совсем недавно. Служебные дела…
Катя колебалась: стоит ли рассказывать беременной подруге страсти про удавленников-самоубийц? Но как это почти всегда бывает у женщин, сказав «а», она уже просто не могла остановиться до тех пор, пока не отбарабанит весь алфавит. На сороковом километре шоссе и Нина, и Кравченко уже были в курсе всех известных Кате подробностей старопавловской трагедии.
— Нин, как врач объясни, отчего с людьми такое происходит? — выпалила Катя напоследок. — А как же наш инстинкт самосохранения, как же подсознательный страх смерти, желание во что бы то ни стало ее избежать?
— Моя узкая специализация — кариес, — отшутилась Нина. — Где уж мне забираться в дебри парапсихологии и психоанализа.
— Да пил он небось, — буркнул Кравченко, дерзко выруливая на встречную полосу в попытке обогнать раскорячившийся посреди дороги асфальтоукладчик. — Пьяница небось был горчайший, прокурор-то. А на второго — он деляга, говоришь? Так нажимать кто-нибудь либо из Москвы, либо еще откуда-нибудь начал деньги требовать, вымогать. И ничего трагического в этих совпадениях нет. Просто слабый духом мужик сейчас пошел…
Катя поморщилась, ее покоробило, что «драгоценный В. А.» в который раз явил всему свету свою феноменальную толстокожесть. Но через секунду и она уже забыла про несчастных самоубийц. Они свернули с магистрального шоссе на недавно отремонтированную дорогу, уходящую направо в тенистый хвойный бор. Утреннее солнце почти не проникало в его глубь. На шоссе ложились тени. А потом…
— Смотрите, как красиво! Отсюда, с горы, все как на ладони! — воскликнула Нина.
Лес кончился. Дорога внезапно резко пошла вниз по склону крутого холма. Гряда таких же зеленых холмов, поросших густым кустарником и молодым подлеском, тянулась почти до самого горизонта. Внизу, в лощине, протекала маленькой серебристой змейкой речка. На ее берегу лепился дачный поселок — железные, шиферные и совсем новые еврочерепичные крыши домов тонули в зелени старых садов. На берегу реки, правда, в значительном удалении от поселка, стояла и заново побеленная, увенчанная новыми зелеными крестами церковь. Ремонтники пока не добрались до ее колокольни, полуразрушенной временем.