Было очень тихо. Ему следовало заранее предусмотреть какой-нибудь музыкальный фон.
— Я думаю, что ты нуждаешься в ком-то. В человеке, который способен понять твои интересы, способен стать защитником. Окружающие не ценят тебя такой, какая ты есть. Они используют тебя для достижения своих недалеких целей. Ты очень храбрый и преданный человек, но пора выбираться из раковины, ты не можешь продолжать отступать и стараться быть с ними вежливой, не можешь продолжать приспосабливаться к этим жлобам, они сведут тебя с ума, они не достойны того, чтобы касаться даже края твоих подошв! Края твоего платья! Да, черт возьми, лабораторного халата! — Он сделал паузу и изобразил учащенное дыхание. — Послушай, может быть, ты просто скажешь мне, чего ты сама хотела бы, что именно тебе нужно.
— Знаешь, я была не права, — сказала она. — Думала, ты собираешься меня захватить.
— Нет, конечно, я не собираюсь захватывать тебя. — Оскар улыбнулся.
— И не надо так улыбаться. Ты напрасно думаешь, что я так наивна. Я не невинная девочка. Послушай. У меня есть тело, в теле есть гормоны, я сексуальный человек. Понимаешь, я сидела под теми камерами, которые мне до смерти надоели, не имея возможности вздохнуть, постепенно сходя с ума. И тут появляешься ты и пытаешься сблизиться со мной. — Она встала. — Я скажу тебе, в чем я нуждаюсь, скажу то, что тебе так хочется узнать. Я нуждаюсь в парне достаточно равнодушном, но доступном, который не будет поднимать вокруг большую суету. Он должен хотеть меня в таком мелком, очевидном виде. Но ты совсем не такой парень, какого я хочу. Действительно не такой.
В комнате повисла звенящая тишина.
— Я должна была найти какой-нибудь способ сообщить тебе это прежде, чем ты появился здесь и предпринял все эти хлопоты. Я почти решила вообще не приезжать, но… — Она устало опустилась в кресло. — Ну было честнее высказать все это в разговоре наедине, нежели не говорить вообще.
Оскар прокашлялся.
— Ты умеешь играть в го-бант? Вэй-чи, по-китайски.
— Я слышала об этой игре.
Оскар встал и достал дорожный набор для игры.
— Сенатор Бамбакиас научил меня играть в го. Это главный метафорический образ в деятельности его политической команды, образ того, как мы думаем. Так что, если ты собираешься смешаться с современными политическими деятелями и кое-чего добиться, то нужно изучить эту игру сразу же.
— Ты действительно странный человек.
Он разложил квадратную доску и выставил две плошки с черными и белыми камнями. — Садись на коврик здесь со мной, Грета. Мы займемся этим прямо сейчас, на восточный манер.