Мать из Израиловки вернулась в срок, я ее встречала. Она загорела, стала какой — то тихой и задумчивой. Цепочку с крестиком она купила.
Папенька покрестился в Иордане, чем безмерно гордится. «В этой реке Христос крестился!» — гордо оповещает он на каждом шагу и трясет сертификатом, подтверждающим это. Бумажка написана на иврите, никто ее прочесть не смог, но папеньке верят. Все знакомые алкаши зовут его уважительно Иисусом.
Ирку я отправила на курсы офис — менеджеров, когда она их закончит — ее ждет теплое место с отличной зарплатой в компании одного моего клиента.
Девчонок ее я так же устроила работать. Если дело только в том, что они пошли работать проститутками из-за финансовых проблем — то больше они не вернутся к этому. Зарплаты у них хорошие.
Серега вернулся — оказывается, я неправильно поняла Корабельникова, и Серега просто ездил к бабульке на фазенду, помогал на огороде, и слыхом не слыхивал о том, что тут творится.
А я, подчистив все концы, собралась в монастырь. Шесть загубленных душ висели надо мной.
На пороге меня поймал телефонный звонок.
— Алло! — сказала я.
— Это Игорь Петрович, — смущенно — страдальчески сказал мужской голос.
— Какой такой Игорь Петрович? — не поняла я.
— Из «Бастиона», — признался он.
И тут я его вспомнила.
— Что хочешь? — намеренно «тыкая», спросила я.
— Я вам денег заплачу, много, только снимите, что вы мне сделали, — залепетал он.
— Знаешь что, милый, — сказала я. — Подлость надо наказывать. Уж извини — но лечить тебя я не возьмусь.
— Но как же…, — лепетал он.
— А ты как же? — спокойно спросила я. — Как же ты — взял и спокойно девчонку на верную смерть отправил?
Он молчал.
— Но вы же выжили, — наконец тихо сказал он.
— Это — только моя заслуга. Я справилась. Мне никто не помог. Вот и ты справляйся сам.
В монастыре дни текли уныло и однообразно. Для меня день там прожить — мука великая. Встаешь в пять утра, весь день пашешь аки нег…тьфу, афроамериканец на плантации, многочасовые моления…
Посему я для себя определила: месяц. Месяц для меня — как для других год, и это надо было учитывать.
Еще я в монастыре встретила Веруньку. Я ее даже и не узнала сначала. Не из-за рясы и платка — у нее выражение лица было другой. Благостное и спокойное.
— Вера! — схватила я ее за рукав. — Ты, что ли?
Она обернулась ко мне и светло улыбнулась.
— Приветствую тебя, Магдалина. Какими судьбами тут?
— Грехи замаливаю, — опустила я глаза.
— И я тоже, — она задумчиво посмотрела на меня и добавила: — Хотя на самом деле думаю, что я тут останусь. Навсегда.
— Есть призвание? — понимающе спросила я.