В этот момент красавица из окружения Куриты вышла вперед.
К удивлению Виктора, гнев Кали тут же исчез — она приветливо заулыбалась. Подтянулся и Сун-Цу, перекрыл кран красноречия...
— Прошу простить, — сказала красавица, — что вмешиваюсь в ваш разговор, джентльмены. Возможно, это не мое дело, но вы так громко разговаривали, что я невольно уловила смысл. Это очень болезненные вопросы, и мне кажется, здесь не место обсуждать их. Так что я прошу — настоятельно прошу — оставить эту дискуссию до другого раза.
— Сумимасен. Шитсуреи шимаш'та , — ответил Кай и поклонился. Потом он повторил на родном языке: — Я позволил себе бестактность. Прошу простить меня.
Потом повернулся и направился в зал, оставив поле сражения за Сун-Цу. Тот в свою очередь тоже отвесил низкий поклон, затем покорился сестре Кали, которая решительно взяла его под руку и увела в сад.
Виктор неожиданно обнаружил, что остался один на один с очаровательной японкой. Голубизна ее глаз замечательно контрастировала с пышными, воронова крыла волосами, которые широкой волной падали до пояса. Красоту ее Виктор сразу определил словом «хрупкая»...
Точеная фигурка?.. Нет, это слишком банально.
Она была именно хрупкая, и в этом остром до боли ощущении ее слабости, ломкости было что-то щемящее. Что-то похожее Виктор испытывал, рассматривая изображения женских фигурок на древних японских и китайских живописных работах. Но то были картины, а здесь живая женщина, идеально изящная... Даже дыхание перехватило... Тут он сообразил, что она была сантиметров на десять выше его, однако улыбка ее была добра и приветлива. Сердце быстро успокоилось...
— Благодарю, что вы так успешно завершили эту баталию, — сказал он. — Я сам собирался вмешаться — дело зашло слишком далеко, — но вы опередили меня. Очень рад. — Тут он позволил себе легонько усмехнуться. — Тем более что вы обошлись с ними с неподражаемым великодушием. Я бы так не смог.
— Я тоже заметила, что вы решили оказать поддержку вашему другу. — Она поколебалась, словно пыталась подобрать более удачное английское выражение. — Я испугалась, что вы повели бы себя несколько... э-э... решительнее, чем следовало. Я хотела выставить их обоих. Чтобы не нарушали спокойствия... Им пришлось замолчать — это наш старый обычай! — иначе их ссора нанесла бы мне оскорбление. Так надо говорить? Нанести оскорбление? — Она улыбнулась.
Виктор тоже улыбнулся, пожал плечами, но не нашел, что бы ответить.
— Ваш друг Кай храбр и благороден. К тому же у него прекрасные манеры, — продолжила незнакомка. — Сун-Цу хитер. Не думаю, что этот спор в конце концов окончится так безболезненно, как в этот раз.