— Скажите, — обратился Вулф к Кремеру, — вы когда-нибудь называли меня ослом, тупицей или выжившим из ума?
— Ну, не вслух, конечно, но порой случалось, — смутился тот.
— Можете повторить все это сейчас. Что бы вы ни сказали — это цветочки по сравнению с тем, что я сам в данный момент о себе думаю.
Он взглянул на часы. Они показывали пять минут четвертого.
— Нам нужно собрать всех. Сколько ваших людей находится в моем доме?
— Человек четырнадцать-пятнадцать.
— Они все понадобятся мне здесь для большей эффектности. Пусть половина из них принесет с собой стулья. Разумеется, здесь должны быть шестеро наших подопечных. Времени это много не займет — от силы час. Мне бы не хотелось затягивать процедуру.
Кремер надулся.
— Вы и так ее порядочно затянули. Выходит, вы готовы назвать имя?
— Нет. Я не имею ни малейшего представления, кто это. Но я придумал один ход, который заставит преступника выдать себя. Если трюк не сработает, можете списать меня в утиль.
Вулф уперся ладонями в стол. Для него это был жест, свидетельствовавший о чрезвычайной решительности.
— И прошу довериться мне. Вы достаточно хорошо меня знаете, чтобы понять — я готов нанести удар.
Кремер взглянул на сержанта и глубоко вздохнул.
— Да, с вами не соскучишься. О'кей, Пэрли, собирайте людей.
Вообще-то кабинет Вулфа достаточно просторный, но, когда все собрались, в нем почти не осталось места. Всего набралось двадцать семь человек. Вдоль стены расположились детективы из Отдела по расследованию убийств. Так много сразу я их никогда прежде не видел. Они сидели позади шести своих подопечных, четверо из которых заняли диван.
Кремер разместился в красном кожаном кресле, слева от него устроился Стеббинс, а стенографист примостился у края моего стола.
Все шесть свидетелей сидели перед нами. Вид у них был невеселый. Агата Эбби оказалась единственной, кто захватил сразу два стула — один для себя, другой для накидки. Однако, несмотря на тесноту, никто этого даже не заметил. Мысли у всех были заняты другим.
Вулф обвел шестерку пристальным взглядом и заговорил:
— До сих пор я блуждал в потемках, выжидая, когда обнаружится нечто такое, что позволит мне установить имя убийцы Лео Хеллера. Теперь я, наконец, знаю, как это сделать.
Джон Р. Уинслоу прочистил горло, но это оказалось единственной реакцией собравшихся на услышанное.
Вулф соединил пальцы на своем обширном животе.
— Для начала я расскажу кое-что, безусловно вам неизвестное. Вчера, то есть во вторник, Хеллер позвонил мне и сообщил, что подозревает одного из своих клиентов в совершении серьезного преступления. Он хотел нанять меня для расследования этого дела. Я отказался, но мистер Гудвин, который считает себя лицом, не имеющим права голоса, только тогда, когда ему это удобно, решил с утра посетить его офис, чтобы обсудить возникшую у Хеллера проблему.