Чудаки и зануды (Старк) - страница 10

– Ничего, – пискнул Ингве. – Скоро пройдет. Просто я немного боюсь высоты, у меня от нее голова кружится.

Он рухнул на стол в кухне, и мама принялась обтирать его жалкие волосенки мокрой салфеткой. На время она забыла, что решила быть нормальной мамой. И я подумала, что пусть, пожалуй, остается такой, как есть. Хотя бы в главном.

Я задумчиво глядела в стеклянный шар, полученный в день рождения. Он почему-то лежал на кухонном столе. Вдруг внутри что-то вспыхнуло. Красная точка стала расти, и скоро весь шар пылал, как свеча на снегу. Я увидела, как в этом сиянии возник синий четырехугольник, стал расти и превратился в дверь со стеклянными окошками и ручкой. Совсем как наша входная дверь, только поменьше – всего несколько сантиметров высотой. Вот ручка повернулась, и дверь открылась. В щелку я успела заметить белые и желтые нарциссы и гиацинты вдоль дорожки и фруктовые деревья вдалеке. Увидела, как мелькнула тень на тропинке возле вишни. Я затаила дыхание, словно образ внутри – это свеча, которая может погаснуть от малейшего дуновения. А потом дверь, отблески огня и все остальное исчезло так же внезапно, как и появилось.

Что это было?

– Греза, – объяснил Ингве, когда я рассказала ему и маме о том, что увидела в стеклянном шаре. – Если долго смотреть в одну точку, то становишься словно загипнотизированный. В голове возникают всякие видения, как во сне. Понимаешь?

Ингве мастер все растолковывать. Ни я, ни мама не слушали его разглагольствований. Но ему было все равно. Он этого не замечал.

– Милая, – сказала мама, – то, что ты видела, означает, что скоро к нам придут гости.

– Не забивай девочке голову всякой чушью! – нахмурился Ингве. Одной рукой он крепко держал колени, которые все еще дрожали.

Но я-то догадалась, кто к нам придет.

Килрой.

На следующее утро в шесть часов к нам в дверь забарабанили так, что стекла в окнах зазвенели.

– Стучат! – крикнул Ингве.

Его голос донесся из туалета: бедняга страдает от запоров и каждое утро сидит там, стонет и кряхтит. С вечера он пригоршнями запихивает в себя изюм и чернослив, чтобы утром дела шли побыстрее, но все без толку.

– Не слышите, что ли, стучат! – не унимался Ингве.

Конечно, мы слышали. Снизу продолжали доноситься тяжелые удары.

Это наверняка Килрой! Кто-то нашел его и привел к нам! Может, он ранен или заболел, оттого и подняли такой шум.

Я мигом слетела по ступенькам. Мама, против обыкновения, уже встала и тоже спустилась в прихожую. Она подошла к двери и распахнула ее. Мы обе ожидали увидеть Килроя, щурящего глаза и виляющего хвостом, и потому посмотрели вниз.