– И вы их всех разобрали по косточкам?
Он едва сдержал самодовольную усмешку.
– Всех без исключения.
– И взяли под прицел не только меня?
– Что за вопрос! Таких, как вы, оказалось не так уж мало.
– А потом появились капканы, бомбы и…
– О, самые разнообразные приспособления, – заверил он меня.
– Вы их убили! – взорвался я.
– Если вы настаиваете, назовем это так. Однако, чтобы вы не слишком фарисействовали, считаю своим долгом напомнить, что в вернулись сейчас сюда с твердым намерением вылить в раковину какую– нибудь кислоту.
– Не спорю, – согласился я, – но теперь мне ясно, что это ничего б не дало.
– Вполне возможно, – сказал Этвуд, – что вы бы меня уничтожили – если не полностью, то по крайней мере большую часть моей персоны. Я ведь сидел в канализационной трубе.
– Я бы избавился от вас, – сказал я. – Но не от остальных.
– Что вы имеете в виду? – спросил он.
– Уничтожишь вас, а ваше место займет другой Этвуд. Стоит только вам захотеть, и в любой момент может появиться другой Этвуд. Честно говоря, я не вижу смысла в бесконечном уничтожении Этвудов, если на случай необходимости у вас всегда есть под рукой запасной.
– Право, не знаю, – задумчиво проговорил Этвуд. – Никак не постигну вашу породу. В вас, людях, есть нечто не поддающееся определению и, по-моему, совершенно бессмысленное. Вы устанавливаете для себя правила поведения, кропотливо разрабатываете модели своих убогих социальных систем, но вы не систематизируете самих себя. В какой– то момент вы можете проявить поразительную глупость, а в следующую секунду блеснуть гениальным умом. И самый страшный ваш порок, самое в вас ужасное – это молчаливая, прочно въевшаяся в вас вера в судьбу. Не в чью-нибудь судьбу, а именно в вашу. Даже думать об этом и то противно.
– А вот вы – вы бы не затаили на меня зла, облей я вас кислотой, – заметил я.
– Отчасти вы правы, – согласился Этвуд.
– В том-то и разница, – сказал я, – та разница, которую вам не мешает принять во внимание. Я ненавижу вас – или вам подобных – за попытку убить меня. И в той же степени, а может, даже сильнее, я ненавижу вас за то, что вы убили моего друга.
– Докажите это, – вызывающим тоном потребовал Этвуд.
– Что значит докажите?
– Докажите, что я убил вашего друга. Насколько я понимаю, это истинно человеческий подход к такого рода вопросам. Вам удается безнаказанно совершать любые преступления, если никто не докажет, что это ваша работа. Кроме того, мистер Грейвс, вы смешиваете различные точки зрения. А они ведь меняются в зависимости от условий.
– Иными словами, есть места, где убийство не считается преступлением?